Защита умершего в больнице банкира Дениса Морозова неоднократно уведомляла СК и суд о наличии у него редкого генетического заболевания — болезни Виллебранда-Диана, представляющего угрозу для его жизни, однако следственные органы и суд более года не считали это основанием для изменения меры пресечения с содержания в СИЗО на домашний арест.

Несмотря на то, что Д. Морозову по медицинским показаниям были необходимы ежемесячные переливания крови, которые были недоступны находящемуся под стражей банкиру, его не отпускали из СИЗО даже с внутрибрюшной гематомой до момента, пока Д. Морозов окончательно не впал в кому. Об этом рассказала в интервью радиостанции «Эхо Москвы» его адвокат Алена Жемчугова.

Адвокат добавила, что данная болезнь до марта нынешнего года просто не была включена в перечень заболеваний, препятствующих содержанию под стражей, в силу своей редкости. Д. Морозов находился в СИЗО с 2015 года.

«Самый серьезный кризис произошел в июле 2016 года, когда произошло брюшное кровотечение и он был практически при смерти. Он был доставлен из Бутырки в Матросскую тишину, ему ничего не смогли диагностировать и отправили обратно в следственный изолятор Бутырка. Мы его разыскивали двое суток, оттуда на скорой помощи его все-таки отправили в больницу, где ему экстренно было сделано переливание крови и полосная операция, когда ему удалили внутрибрюшную гематому размером 2,5 литра крови. Он находился в критическом состоянии в реанимации несколько суток, и даже там его содержали в наручниках. Параллельно Московский городской суд рассматривал ходатайство органов предварительного следствия на продление срока содержания под стражей свыше 12 месяцев», — рассказала она.

По словам адвоката, менее чем через 10 дней после операции Д. Морозова вернули в следственный изолятор, откуда его не отпускали в больницу снимать швы. Дальнейшее содержание его под стражей представляло прямую угрозу для его жизни, но изменение меры пресечения произошло только практически после двух недель пребывания Д. Морозова в коме.

«Только после того, как Морозов впал 17 февраля в кому, судья Басманного суда изменил ему меру пресечения на домашний арест. На этот момент он был без сознания. Если бы он умер в СИЗО, то ответственность бы ложилась естественно на СИЗО, на судью, а, таким образом, изменив на домашний арест, они снимали с себя ответственность», — пояснила она.

А. Жемчугова подчеркнула, что Д. Морозов не хотел привлекать внимание общественности к своему делу и не давал согласия адвокату на подачу жалобы в ЕСПЧ. «Я не подавала в ЕСПЧ жалобу по одной простой причине — он был противником этого, потому что не хотел привлекать к себе много внимания. Он человек был глубокой порядочности, всегда старался без скандала выйти из ситуации», — пояснила она.

Адвокат также пояснила, что сторона защиты неоднократно заявляла ходатайство о переквалификации деяния, чтобы Д. Морозов не находился под стражей, но органы предварительного следствия каждый раз отказывали в этом. Умерший банкир так и не признал своей полной вины в инкриминируемом ему деянии.

Сторона защиты пока не может прокомментировать дальнейшие шаги родственников умершего. «В данный момент прекращение уголовного дела может быть за смертью подсудимого, это — по нереабилитирующим основаниям. Насколько они (семья — ЭМ) будут согласны идти до конца, я не знаю. У него остались отец пенсионер и мать престарелая, старшая дочь — студентка второго курса, и двое несовершеннолетних детей», — пояснила А. Жемчугова.

Скончавшийся в больнице, не приходя в сознание, бывший глава банка «Огни Москвы» Денис Морозов был фигурантом уголовного дела о хищении 7,5 млрд рублей.

Аналог Ноткоин - TapSwap Получай Бесплатные Монеты

Подробнее читайте на echo.msk.ru