фото показано с polit.ru

Масштабный всплеск зрительского интереса к фигуре Шерлока Холмса и к шерлокианским персонажам, таким как доктор Хаус из одноименного сериала, - любопытная примета нынешней эпохи. На чем основывается этот интерес, почему Шерлок стал, судя по всему, «героем нашего времени»? Чтобы попытаться ответить на этот вопрос, для начала следует понять, что представляет собой такого рода герой - каковы его истоки, эволюция, сформировавший его культурный контекст; какое развитие этот образ получил в современной сериальной культуре и как устроены многочисленные шерлокианские нарративы.

Почему хромает доктор Хаус? Почему у мистера Спока нет чувства юмора? А был ли Мориарти? Зачем нужен «рейхенбах»? Кто такие папа и мама Холмсы? Что общего у ирландского сеттера и собаки Баскервилей? Что такое зрительский респонс, и как это соотносится с феноменом фанфикшен? Почему Стивен Моффат и Марк Гэтисс так нещадно троллят зрителя в «Безобразной невесте»? Все это и многое другое - «кирпичики» проекта, посвященного исследованию современной шерлокианы. В качестве основного инструмента и оптики исследования предлагается метод фрейдовского и лакановского психоанализа в его клинической перспективе. Проблемы современного субъекта, как он понимается в клинике психоанализа, иллюстрируются с помощью материала шерлокианы как наиболее актуальной формы «вопрошания о своем желании», своей субъективности. На этот раз мы предлагаем вниманию читателей главу, посвященную сериалу «Доктор Хаус», и продолжаем наш психоаналитический ликбез в занимательных картинках. Касаясь ключевых понятий психоанализа, мы сопровождаем их, для лучшего понимания, примерами не только из сериальной культуры, но и литературы и мифологии.

См. также:

Шерлок на кушетке-1

Шерлок на кушетке-2

Шерлок на кушетке-3

Шерлок на кушетке-4

Шерлок на кушетке-5

Шерлок на кушетке-6

Шерлок на кушетке-7

Шерлок на кушетке-8

Шерлок на кушетке-9

Шерлок на кушетке-10

#рейхенбах-1

#рейхенбах-2

#рейхенбах-3

#МОРИАРТИ-1

#МОРИАРТИ-2

#МОРИАРТИ-3

Техника, столь блистательно использованная Моффатом и Гэтиссом в «Ужасной невесте»[1], - сгущение, смещение, повествовательные швы и нестыковки, переплетение иллюзии и реальности[2] - изобретена, разумеется, не ими. В не меньшем разнообразии, хотя и не столь изощренно, как у Моффисов[3], она представлена в другом знаменитом шерлокианском нарративе - сериале «Доктор Хаус», в сезонах, снимавшихся до появления «Шерлока» на телеэкранах. Достаточно вспомнить такие эпизоды, как «Без причины» (2006 г. )[4], «Три истории» (2005 г. )[5] и двухчастный финал 4 сезона - «Голова Хауса» и «Сердце Уилсона» (2008 г. )[6].

Убить Вещь

В серии «Без причины» раненый Хаус лежит в одной палате со своим несостоявшимся убийцей Джеком Мориарти. Вынужденные делить общее пространство, они ведут друг с другом язвительные беседы. Параллельно с этим Хаус пытается диагностировать загадочного пациента, у которого сначала распухает язык, потом вываливается глаз, а под конец взрываются тестикулы. Все идет как обычно, пока в какой-то момент Хаус не осознает, что часть происходящих с ним событий - скорее всего его галлюцинации, причем отличить правду от иллюзии становится все труднее. Впрочем, Хаус уверен, что ему удастся справиться с этой проблемой, как и с любой другой, с помощью логических умозаключений. Но и тут его ждет неприятный сюрприз: Кадди и Уилсон без ведома Хауса опробовали на нем после ранения экспериментальный метод - ввели в кетаминовую кому и «перезапустили его мозг» с целью устранить хронические боли в искалеченной ноге Хауса. Нога и впрямь больше не болит, а вот гениальный мозг Хауса, похоже, начинает ему отказывать, и полагаться на силу разума ему все сложнее.

Чейз и пациент. Кадр из сериала «Доктор Хаус», серия «Без причины» (2006).

Пациент, не поддающийся никакой логике, превращается в бесформенную тушу; Хаус все глубже погружается в пучину галлюцинаций - не осталось ни одного лоскутка реальности, за который можно было бы ухватиться в попытке обрести истину. В спорах с Мориарти он все еще отстаивает рациональную природу истины - но тот выворачивает логику Хауса наизнанку: ты ищешь смысл, но истину измерить нельзя, и в своих поисках смысла ты только обессмысливаешь все, к чему прикасаешься, и прежде всего собственную жизнь. «Ты несчастен без причины» - «you are miserable for nothing», говорит Хаусу Мориарти. В этот момент Хауса осеняет - а мы знаем, что разгадка приходит к нему всегда именно так, в виде эпифании, озарения, в игре означающих, между которыми проскакивает внезапная искра.

Nothing, ничто - это туша пациента, лежащего на операционном столе. «Проверьте, человек ли это», поручает своей команде Хаус. И это действительно не человек, а Вещь, наделенная признаками влеченческого объекта: оральный (язык), скопический (глаз), фаллический (тестикулы). Перед нами объект, утративший агальмическое сияние формы, образа человеческого тела. Хаус натыкается на бессмыслицу, лежащую по ту сторону всякого знания, - дыру, ничто. Ему остается только одно: радикальный жест, убийство Вещи, и он раскраивает пациента пополам на глазах у застывшей в ужасе команды.

Хаус перед пробуждением. Кадр из сериала «Доктор Хаус», серия «Без причины» (2006).

В награду ему достается маленький сгусток смысла: пуля, выпадающая из безжизненной руки пациента. Хаус приходит в себя на каталке, его везут на операцию, ведь его подстрелили буквально несколько минут назад. За эти минуты, он, как Шерлок в самолете, успевает пережить целую жизнь[7]. Во сне Шерлок вступает в общение с Мориарти, у которого полчерепа снесло выстрелом, со своим братом - чудовищной прожорливой тушей[8], с Невестой - полусгнившим трупом. Разгадывая загадку, он натыкается на бессмыслицу. Сон указывает на желание Шерлока, но одновременно - на то, благодаря чему запускается бег всякого желания: на дыру, провал, ничто, травму как столкновение с Реальным. Благодаря спасительному покрову фантазма желание может бесконечно перебирать свои объекты, маскирующие дыру объекта-причины, недоступного рациональному познанию. В этот провал - бездну Рейхенбахского водопада - суждено рухнуть Шерлоку, как бросается в пучину безумия Хаус, приводя в движение лезвие хирургического робота, вспарывающего плоть пациента[9].

Хаус приходит в себя после выстрела. Кадр из сериала «Доктор Хаус», серия «Без причины» (2006).

Не было никакого заговора Кадди и Уилсона - идея насчет кетаминовой комы родилась в мозгу самого Хауса. Маленькая пуля - еще одно обличье неуловимого объекта-причины. Этот объект, сигнализирующий о разрушении галлюциногенных чар, запускает желание Хауса, известное нам по эпизоду «Три истории», в котором мы узнаем о том, что произошло с ногой Хауса, как он пытался ввести себя в кому после инфаркта и как Кадди и тогдашняя возлюбленная Хауса Стейси обманули его, решившись на полумеры. Ампутации Хаус избежал, но с того момента обречен на вечные боли, как король Амфортас из вагнеровского «Парсифаля», раненный священным копьем[10]. В своем видении Хаус проигрывает заново сценарий пережитого предательства и в то же время пытается воссоздать ситуацию целительной комы, в которой ему было отказано несколько лет назад[11].

Сфинга и хромоногий Эдип[12]: «подвешенная» кастрация

У Хауса, похоже, есть даже что-то вроде «чертогов разума». В финале 4 сезона он пытается попасть в них насильственным образом (как и Шерлоку, ему необходимо «погрузиться глубоко», вспомнить) - прибегает к гипнозу, к сенсорной депривации, глотает горстями викодин и стимулирующие работу мозга вещества, отчего у него останавливается сердце. Наконец, Хаус решается на смертельно опасную для него глубокую стимуляцию мозга с помощью устройства, напоминающего электрический стул; так он в очередной раз оказывается в автобусе[13], потерпевшем аварию, только теперь это что-то вроде ладьи Харона, везущей его в загробную жизнь (таким образом, любой экстремальный психический опыт Хауса, связанный с галлюцинациями, флешбеками, сновидениями и другими «научно объяснимыми» явлениями, всегда имеет мистический оттенок шаманского потустороннего путешествия).

Слева: Хаус подвергается стимуляции мозга. Справа: Хаус и Эмбер в загробном автобусе. Кадры из сериала «Доктор Хаус», серии «Голова Хауса» / «Сердце Уилсона» (2008).

Тем не менее доступ к своим воспоминаниям, к интересующим его фактам Хаус получает отнюдь не напрямую: ему приходится разгадывать загадки Сфинги, стерегущей вход, - расшифровывать ребусы, возникшие в силу работы механизмов сгущения и смещения (Кадди «сгущается» с танцовщицей-стриптизершей, которую Хаус видел в клубе сразу после аварии, - ее танец вокруг шеста/автобусного вертикального поручня привлекает внимание к металлическому шесту, именно он, как выяснится, стал причиной травмы человека, которого пытается вспомнить Хаус; рюмка хереса (sherry) указывает на бар «Sharrie’s» и т. д. ).

Ребусы-подсказки в видениях Хауса. Слева: бар с безликой толпой и бутылки с надписью «алкоголь». Справа: Кадди в роли стриптизерши и таинственная незнакомка, которая потом превратится в Эмбер. Кадры из сериала «Доктор Хаус», серия «Голова Хауса» (2008)

В своих флешбеках-галлюцинациях Хаус раз за разом сталкивается с темноволосой незнакомкой, которая задает ему вопрос: кто я? Незнакомка теребит янтарную подвеску у себя на шее: в конце концов Хаус поймет, что дело не в смоле и не в мухе, влипшей в нее. Подвеска отсылает не к реальности, не к материальной субстанции, а к означающему - amber (янтарь), Эмбер, девушке Уилсона, ехавшей вместе с Хаусом в злополучном автобусе. Это ее никак не может вспомнить Хаус - не потому, что стимуляция мозга недостаточно глубока, а потому что он, как и Холмс из фильма «Мистер Холмс», столкнулся с силой вытеснения: для него невыносима мысль о том, что он послужил косвенной причиной гибели девушки своего лучшего друга. Хаус, как Эдип, вытесняет факт собственной вины. Эмбер вернется в конце 5 сезона в качестве настойчивой галлюцинации, дарующей Хаусу ложное чувство всезнания и всемогущества. Она демонически искушает Хауса, подталкивая его к безрассудным и опасным поступкам, и в конце концов доводит его до психиатрической клиники. Умная, манипулятивная (и мертвая) Эмбер - темный двойник Хауса, в определенном смысле его The Woman, La femme qui n’existe pas, в которую он перевоплощается, подобно президенту Шреберу.

Пробежка. Кадр из сериала «Доктор Хаус», серия «Смысл» (2006).

В первой серии 3 сезона[14] (следующий эпизод после серии «Без причины», финала 2 сезона) Хаус переживает маниакальный подъем: затея с кетаминовой комой удалась, нога больше не болит, Хаус бегает кроссы и не принимает викодин. Тем не менее отношение Кадди и Уилсона к нему как к наркоману, который раньше получал кайф и от викодина, и от разгадывания загадок, а теперь - только от загадок, не меняется. Кадди не нравится эйфория Хауса и то, что он теперь больше полагается на интуицию, нежели на логику и доказательства, как было прежде; она хочет, чтобы он «научился понимать слово “нет”». Когда он прибегает к ней ночью, осененный гениальной догадкой по поводу состояния пациента, она жестко отказывает ему: «Ты сейчас под кайфом!» Она имеет в виду вовсе не викодин, а состояние эйфории. Наркотический кайф и способ познания, практикуемый Хаусом (или Шерлоком), таким образом уравниваются между собой. Но у этой медали есть и обратная сторона: контроль рационального, «научного» эго у Хауса ослабел, и на передний план более отчетливо выступает интуиция (как «молниеносное суммирование мыслительных процессов»[15]), которая на самом деле и составляет основу гениальности (метода) Хауса. Его дар располагается в измерении бессознательного, а не в измерении рацио, в области истины, а не в области научного знания.

Ночной разговор с Кадди. Кадр из сериала «Доктор Хаус», серия «Смысл» (2006).

Кадди и Уилсон, пытаясь ввести категорию закона для Хауса, на самом деле выступают не на стороне закона и желания, а на стороне морализирующего - и лживого - Суперэго. Отказав Хаусу, Кадди втайне от него использует его идею, пациент чудесным образом исцелен, но Кадди и Уилсон скрывают это от Хауса в страхе, что он возомнит себя непогрешимым. Хаус тяжело переживает мнимое поражение и снова возвращается к викодину, подделав подпись Уилсона на рецепте. За этим поступком последует сюжетная арка с детективом Триттером - воплощением садистического Суперэго.

Хаус подделывает подпись Уилсона. Кадр из сериала «Доктор Хаус», серия «Смысл» (2006).

Даже в этой трагикомедии положений (Хауса принимают за наркомана, хотя он в завязке; его убеждают в провале, хотя он на самом деле, как всегда, распутал дело) отчетливо виден структурный принцип: больная нога и сопутствующая ей наркозависимость - синоним гениальности Хауса, плата за его дар; здоровая нога - синоним неудачи, утраты дара (в серии «Без причины» Хаус говорит: у меня есть только мой мозг, а вы хотели заставить меня бегать кроссы; в эпизоде «Лучшая сторона»[16] он начинает принимать вместо викодина метадон, который полностью избавляет его от боли, но и одновременно становится причиной его врачебной ошибки; ему приходится бросить метадон и отказаться от счастья жить без боли во имя своего дара). Увечье, отсутствие счастья, как уже неоднократно отмечалось выше, - цена фаустовского, божественного дара. В каком-то смысле Хаус - действительно непогрешимое божество, проказливый дух, совершающий чудесные исцеления, как и положено чудотворцу.

Отказавшись когда-то от ампутации, Хаус получил в результате искалеченную конечность, боли в которой не утихают. Вся жизнь Хауса организована вокруг его увечья и необходимости принимать сильные обезболивающие, что приводит к наркозависимости, особым отношениям с Реальным (например, галлюцинации) и особому положению по отношению к законам и правилам, которые Хаус так любит демонстративно нарушать. Нога с мертвой мышцей превращается в неотделившийся зловещий объект - кастрация не произошла должным образом, точнее, сам факт кастрации не был признан: нога на месте, но при этом она не функциональна. Уилсон в галлюцинации Хауса ­­(«Без причины») говорит ему: «Ты не просто определяешь себя через ногу - ты ведешь себя так, как будто твое увечье ничего для тебя не значит». Хаус не отделяет себя от ноги, работа горя не происходит, утраченный объект утрачен не всерьез, утрата его не признается. Нога стала фетишем Хауса, он проделывает над собой опасные эксперименты, чтобы вернуть то, что вернуть нельзя (хочет вживить себе в ногу частицу спинномозгового нерва пациентки, нечувствительной к боли[17]; экспериментальные лекарства для наращивания мускулов приводят к тому, что у Хауса возникают опухоли, которые он сам себе пытается вырезать дома в ванне[18]).

Примечания

[1] Мы придерживаемся перевода «abominable» как «ужасная»; см. подробнее об этом в главе «Шерлок на кушетке».

[2] В рамках повествования структурно между сном, фантазией, галлюцинацией, видениями, «чертогами разума», измененным состоянием сознания вследствие, например, комы («Шерлок»), прямой стимуляции мозга или сенсорной депривации («Доктор Хаус») нет никакой разницы - все это организовано как «другая сцена».

[3] Этот пример сгущения - прозвище, которым фанаты одарили сценаристов британского шоу (англоязычные фанаты зовут их (the) Mofftiss).

[4] «No Reason», 2:24.

[5] «Three Stories», 1:21.

[6] «House’s Head», 4:15, «Wilson’s Heart», 4:16.

[7] Сериал «Шерлок», спецвыпуск «Ужасная невеста».

[8] Прожорливый Майкрофт в сне Шерлока - это отсылка к оральному объекту, к одному из частичных влечений, пронизывающих субъекта (в данном случае - сновидца). Все влечения Лакан рассматривает в двойном залоге, активном/пассивном; так, оральное влечение связано с фантазмами поглощения - «заставить себя слопать. <…> Поскольку дело мы имеем с грудным ребенком и грудью, а кормление - это сосание, то мы с полным правом можем сказать, что оральное влечение - это заставить себя сосать, это вампир» (Лакан Ж. Семинары: кн. XI. С. 208). О вампире-Майкрофте мы уже упоминали в гл. «Шерлок на кушетке» (см. сноску 64).

[9] Сходным образом выстроен сюжет серии «Доктора Кто» - «Выбор Эми» («Amy’s Choice», 2010). В этой серии Доктор и его спутники застревают между двумя снами, и в обоих случаях им угрожает опасность. Для того чтобы это прекратить, они должны выбрать «правильный» мир, и попасть туда можно, только умерев в неправильном. Однако, после того как Эми делает свой выбор и друзья возвращаются на борт ТАРДИС, Доктор логически вычисляет, что они все еще находятся во сне, и, чтобы вырваться из него, он взрывает свою машину времени, что приводит к пробуждению всех троих.

[10] Р. Вагнер опирается на рыцарский роман «Парцифаль» Вольфрама фон Эшенбаха, а тот - на «Персеваля» Кретьена де Труа (где Анфортас именуется также Королем-Рыбаком; этого персонажа сближают иногда с Браном Благословенным, королем Британии из валлийских сказаний, смертельно раненым в ногу).

[11] В первых двух эпизодах 7 сезона сериала «Секретные материалы» Фокс Малдер находится в тяжелом состоянии после соприкосновения с инопланетным артефактом. К нему приходит Курильщик («Мориарти»), выводит его из комы, объявляет ему, что он его отец, и увозит Малдера (который называет его «змеей») «домой». Малдер оказывается в идиллическом окружении, уютном доме; его сестра жива. Курильщик велит Малдеру забыть о Скалли и просто наслаждаться жизнью. Вот уже Малдер женат на своей бывшей напарнице, Диане; у них трое детей; Диана умирает; Малдер дожил до глубокой старости, он лежит на смертном одре, Курильщик - нимало не постаревший - сообщает ему, что Скалли давно умерла. За окном комнаты, где умирает Малдер, - апокалиптический пейзаж: Земля, разрушенная захватившими ее инопланетянами. Малдер не понимает, что все это привиделось ему в глубоком сне, куда заманил его «Мориарти»: на самом деле он в это время полуобнаженный лежит в позе распятого, прикованный к крестообразному операционному столу, на голове у него металлический обруч, напоминающий терновый венец; он должен стать «спасителем человечества» (прежде всего Курильщика) от инопланетного вируса. Так же, как Шерлок возвращается с того света после выстрела Мэри, потому что вспоминает о Джоне Уотсоне, так и Малдера выводит из комы и иллюзии Скалли, которая сумела найти его.

В эпизодах «Человеческая природа» («Human Nature», 3:8) и «The Family of Blood» (3:9) ньюскульного «Доктора Кто» Десятый Доктор, чтобы перехитрить врагов, должен на время укрыться от них в викторианской Англии: он «забывает» о том, что он Доктор, и становится человеком - Джоном Смитом, учителем. Он живет обычной человеческой жизнью, влюбляется, хочет жениться. Его спутница Марта Джонс (которую он в своей новой жизни не узнает) должна в нужный момент «пробудить» его, заставить его вспомнить о том, кто он на самом деле: это настоящая трагедия для Джона Смита, перед глазами которого за мгновения проносится вся его жизнь, какой она могла бы быть - с женой, детьми, тихой и счастливой старостью.

[12] Имя «Эдип» связано с травмой этого персонажа: по приказу своего отца он младенцем был брошен на горе Киферон с проколотыми ногами. Имя Oidipous принято расшифровывать как «опухшая нога», от греч. oideo, «распухать», и pous, «нога».

Хаус - не единственный хромой персонаж в шерлокианских нарративах: хромает в результате травмы Гарольд Финч (сериал «Person of Interest»); хромает в начале первого сезона «Шерлока» Джон Уотсон («Шерлок» - в каком-то смысле преемник «Хауса», так что можно предположить, что Джону «по наследству» достается от Хауса хромота, как Лестрейду - имя Грег); Нил Кэффри («Белый воротничок») тоже в определенном смысле «стреножен» (у него на ноге - электронный браслет слежения). Любопытным образом эдипальная ситуация обыгрывается в шоу «Person of Interest»: Грир, архивраг Финча (его Мориарти), который служит «темному» искусственному интеллекту, обвиняет Финча, создателя «светлого» ИИ, в том, что он «стреножил» свое создание (Финч заложил ограничения в свою Машину, лишив ее способности к безграничному саморазвитию и всемогуществу, чтобы она не погубила человечество). «Отец стал бояться своего сына и поэтому покалечил его. Эта история стара, как мир», - говорит Грир (эпизод «A House Divided», 3:22). Грир, несомненно, имеет в виду историю Лая и Эдипа: испугавшись предсказания, что сын погубит его и отнимет власть, Лай велит покалечить мальчика. Но Финч, как и положено символическому отцу, вводит отцовский закон кастрации - именно это позволяет ему «очеловечить» Машину.

[13] Хаус неоднократно возвращается в автобус, как Шерлок в «Ужасной невесте» возвращается в самолет; оба дрейфуют между мирами.

[14] «Meaning» («Смысл»), 3:1.

[15] К. Гинзбург. Приметы. Уликовая парадигма и ее корни // Новое литературное обозрение. 1994. № 8. С. 27-61.

[16] «The Softer Side», 5:16.

[17] «Insensible», 3:14.

[18] «After Hours», 7:22.

#МОРИАРТИ-2

.

Аналог Ноткоин - TapSwap Получай Бесплатные Монеты

Подробнее читайте на polit.ru