фото показано с bloknot.ru

Кроме того, чиновники способствуют вытеснению с рынка качественного оборудования для инвалидов по слуху и заменой его китайскими аналогами.

Ситуация со слабослышащими детьми в России складывается крайне тревожная. Формально, государство выделяет на них колоссальные средства. Вот только освоение этих денег идет так, что приносит пользы в разы меньше, чем могло бы. Отсутствие эффективной системы реабилитации в регионах ведет к тому, что иногда родители предпочитают оставить своего ребенка глухим, и не делать ему операцию по установке систем кохлеарной имплантации (КИ). А те, кто сделал, не выдерживают нагрузки с постоянными поездками к специалистам в федеральные центры, и забрасывают процесс. Плюс к этому в стране наметилась тенденция отказа от использования европейских систем КИ, и переориентации на китайские аналоги. Вот только в России почти отсутствует инфраструктура обслуживания подобного оборудования, что делает прооперированных детей заложниками ситуации: если возникнут сложности, семья может столкнуться с непреодолимыми проблемами.

Без реабилитации операция бессмысленна

Ежегодно в России делают более тысячи высокотехнологичных операций по установке систем кохлеарной имплантации. Такую цифру приводит доктор медицинских наук, профессор Георгий Таварткиладзе, президент Национальной медицинской ассоциации сурдологов. В отличие от слуховых аппаратов, базовая часть КИ под наркозом вживляется внутрь уха и передает сигналы непосредственно на слуховой нерв. Вторая, наружная, подключается через месяц, и затем раз в пять лет подлежит замене. Стоит все это миллионы рублей – как оборудование, так и операция. Соответственно, речь идет о миллиардах, ежегодно выделяемых государством на данное направление.

Цель вложений бюджета понятна – не дать инвалидам по слуху выпасть из социума. Сделать из них не получателей пособий и льгот, а полноценных членов общества, созидающих, творческих, успешных. Однако, в нынешней ситуации государственные средства расходуются крайне неэффективно.

Директор ФГБУ НМИЦО Николай Дайхес.

Главная проблема – отсутствие системы реабилитации в регионах. Дело в том, что если слух потерял взрослый, то его мозг знаком со звуками. Достаточно сделать операцию, и он снова будет понимать все, что слышит. А вот родившийся глухим ребенок ни физически, ни ментально не знаком даже с самой природой звуков.

- Операция кохлеарной имплантации позволяет восстановить человеку физический слух. Но сразу после подключения речевого процессора, на детей, которые никогда раньше не слышали, обрушивается поток звуков, больше напоминающий шум, - поясняет Татьяна Артюшина, сурдопедагог тюменской логопедической студии “Ручеёк звуков”.

Ребенка необходимо учить слышать и понимать. Разбирать звуки. Идентифицировать. Пытаться воспроизвести. Это сложный и долгий процесс, требующий участия целой группы высококвалифицированных специалистов – дефектологов: сурдопедагогов, логопедов и психологов.

Как научить ребенка слышать?

Для успешной реабилитации детей нужно целенаправленно учить тому, что каждый окружающий звук несет смысловую нагрузку. Развивать слуховое восприятие и память, произношение и речь. И вот тут сегодня самая главная проблема! В подавляющем большинстве регионов специалистов для этого катастрофически не хватает. А во многих – вообще нет! Не говоря уже об уровне районном.

Карин ван Моури - основательница и бессменный руководитель компании “Ван Моурик медикал”.

Чтобы ребенок научился слышать и говорить, требуются системные, продолжительные занятия. Желательно, непрерывные. От того, насколько правильно и точно настроен речевой процессор, определены индивидуальные особенности пациента, зависит эффективность развития речи у ребенка. Только комплексный медико-педагогический подход позволяет наиболее успешно пройти реабилитационный путь от глухоты до мира звуков. Но как его проходить, если у семьи нет возможности отправить маму и ребенка на 2-3 месяца пожить в Москву или Санкт-Петербург?

Не все могут жить рядом с региональным центрами, которых, увы, не так много. В итоге, пациенты получают помощь «наскоками», раз от раза. Пытаются попасть на прием к «гастролирующим» по России специалистам, что, конечно, тоже обходится в кругленькую сумму.

Но при подобной схеме реабилитации гарантировать ее эффективность не может никто. В итоге, очень часто, процесс пускают на самотек, прерывают занятия, и ребенок остается глухим – начинает учить язык жестов, адаптироваться к среде инвалидов по слуху. Есть и те, кто отказывается делать операцию ребенку – все равно, мол, ничего не получится…

Проблемы есть, но их, как бы, нет

Вот только одна история. Тимур родился с плохим слухом в небольшом городе Дагестана. Когда мальчик был ещё маленьким, врачи предложили сделать операцию по кохлеарной имплантации. Объясняли, что слух будет почти как у нормальных детей. Родители поверили и сделали. Вот только все вышло не так.

Тогда им никто не объяснил, что маленький приборчик на голове сам по себе не научит Тимура говорить. В итоге, мальчик пошёл учиться в школу-интернат для глухих и слабослышащих. Там дети общаются жестами, поэтому речевой процессор Тимур на уроках снимал. Да и слышно было очень: то шум, то писк. Хотели съездить недалеко, в соседний регион, чтобы настроить, но оказалось, что там именно такой прибор, как им поставили, настраивать не умеют. На этом, собственно, и все – рухнули несбывшиеся надежды на полноценный слух Тимура, а миллионы рублей на его операцию и прибор КИ оказались выброшенными на ветер.

Те проблемы, которые не спешат решать чиновники от медицины, бьют, в первую очередь, по детям с нарушениями слуха.

Самое печальное, что государство и чиновники от медицины, работающие в данном направлении, продолжают мыслить в своих собственных, бюрократических категориях. Это когда важен не конечный результат, а формальные показатели успешности работы.

Например, директор ФГБУ «Национальный медицинский исследовательский центр оториноларингологии Федерального медико-биологического агентства» (НМИЦО) Николай Дайхес считает, что в сфере слухопротезирования в России все, чуть ли, не идеально:

- Мы не видим каких-либо проблем в сложившейся ситуации. Государство оказывает большую поддержку здравоохранению. Поэтому, безусловно, если такая поддержка есть, то каких-то глобальных проблем нет.

Никто не спорит: выделение средств на оказание высокотехнологической помощи из бюджета – принципиально важный шаг! Вот только без доступной и эффективной системы реабилитации пациентов, значительная часть огромных денег уходит в никуда.

Достаточно почитать сообщения в родительских группах слабослышащих детей. Вот одно из них: «Сыну поставили диагноз после года мучений. Ещё год не могли поверить, перепроверяли диагноз. Операцию сделали в два года. Очень трудно идёт реабилитация. Нам скоро 6, но речевое развитие - на три года. Хотела почитать на вашей странице какие методики эффективны, и как лучше заниматься с ребёнком. Писать, сколько мы перепробовали специалистов не буду».

Изучив пару десятков похожих историй, понимаешь: ситуация типичная. Операции делают и делают прекрасно. А массовой работы по развитию слухового восприятия, которая должна научить ребёнка различать звуки окружающего мира, понимать речь и говорить – как не было, так и нет.

Без региональной системы реабилитации проведение дорогостоящих операций нередко превращается в формальное "освоение бюджетных средств".

Китайская экспансия на российский рынок

Почему же чиновники от медицины воспринимают все столь позитивно? И вот тут перед нами открывается вторая составляющая проблемы. Дело в том, что создание эффективной системы реабилитации на местах – процесс сложный, длительный, требующий привлечения технических и кадровых ресурсов, в том числе, частных медицинских структур, обладающих специалистами и опытом. И разработки единых, понятных стандартов качества. В общем, на организации подобных процессов ничего, кроме головной боли, не заработаешь. А на закупках оборудования по госконтрактам – можно!

"Китайцев" у нас закупали по тем же ценам, что и лидеров рынка, еще до введения санкций, скажем, в 2021 году.

Еще недавно российский рынок делили между собой четыре производителя кохлеарных имплантов: COCHLEAR» (Австралия), «Advanced Bionics» (США,Швейцария), «Neurelec» (Франция, Дания) и «Med-El» (Австрия). Но в последние годы активно заходит новый - «Nurotron» (Китай).

«Мы приводим пятого — китайского производителя», — заявил еще в 2017-м году Николай Дайхес. С тех пор, шаг за шагом, новая компания «подмяла» под себя уже почти 15% российского рынка.

Китайские изделия появились как реплика главных игроков. При чем если материалы и схемы скопировать у них получилось, то вот кодирование и передача информации от КИ с слуховому нерву – это ноу-хау. И тут китайцы вынуждены использовать собственные наработки.

Но, спустя пять лет с первой презентации, Россия всё ещё активно закупает системы восстановления слуха в Европе и США. Любой грамотный специалист посоветует родителям ребенка взять европейские, американские или австралийские изделия. Потому, что они надежнее, имеют проверенную практическую эффективность. А, кроме того, в случае проблем, намного проще произвести замену, настройку или ремонт.

Что же касается «бюджетных» китайцев, то на сегодня в России ни сложившегося сервиса, ни специалистов, умеющих настраивать систему практически, нет. То есть, случись что с аппаратом, родителям придется столкнуться с дополнительными сложностями.

«Бюджетный», но не дешевый

А ведь изначально основным преимуществом китайских систем кохлеарной имплантации “Нуротрон” при выходе на рынок было обещание конкурентной цены. Скажем, европейский сайт www.implantcoclear.cat, посвященный вопросам КИ, рассказывает: Nurotron, основанный в в 2005 году, стал, в первую очередь, более дешевой альтернативой, по сравнению с признанными лидерами из Австралии, Австрии и США.

Логично - ведь их цена формируется сугубо рыночным «спросом – предложением», тогда как 75% инвестиционных вложений компания “Нуротрон” получила от правительства Китая. В результате компания, созданная в стране с элементами плановой экономики, получила одобрение регулирующих служб здравоохранения КНР, чтобы продавать свои импланты всего за 98.000 юаней (это около 830 тыс. руб).

Судя по результатам торгов в 2022-м, даже при массовых закупках китайских КИ, в России платят за них столько же, сколько за оборудование признанных мировых лидеров с полувековым опытом.

Но вот в России «бюджетность» китайских КИ оказалась под вопросом. Если изучить сайт zakupki.gov.ru и стоимость кохлеарных имплантов, закупаемых НМИЦО в 2022 году, то выясняется, что, скажем, китайский NSB-60 покупают за 1,2 млн. руб. Т.е. абсолютно по той же цене, что и продукцию лидеров рынка Cochlear (1,197 млн. руб.).

Списать это на «опт» тоже нельзя: Cochlear берут в количестве 10 штук, тогда как китайцев – 50! Или вот еще закупка: Cochlear взяли за 1,3 млн., а NSB-60 - за 1,27 млн. руб. Но австралийских КИ взяли всего 10, а китайских – 100.

Да, публично можно объяснить это введением санкций и сложностями с Западом. Хотя ограничения данной сферы и не коснулись. Но если изучить закупки в 2021-м году, то там, собственно, соотношение цен то же. Да и число закупленных КИ, приблизительно, одинаковое.

Иногда технические требования при проведении торгов, словно, специально прописывают сугубо под китайские образцы КИ.

Получается, что китайское оборудование обходится нашему государству также, как признанные авторитеты рынка с почти полувековой историей. Да и разница между ценой, рекомендованной китайским правительством своему производителю, и закупочной в РФ – тоже существенная. И невольно возникает вопрос: а, может быть, кто-то просто хорошо «наваривается» на закупках китайских изделий?

Один продавец, один покупатель

Любопытно, что, несмотря на близость Китая к России, у нас в стране нет официального представительства “Нуротрон”. Есть продавец или дистрибьютор - компания “Ван Моурик медикал”. Её основательница и бессменный руководитель - госпожа Карин ван Моури. Она - член правления Ассоциации женщин-предпринимателей в Германии, уполномоченный по делам с Россией и общественный деятель: основала благотворительный фонд “Услышать мир”, который помогает детям с нарушениями слуха.

Но есть версия, что на самом деле госпожой движут вполне земные, меркантильные цели. Для реализации которых прекрасно подходит Россия, как огромный и местами стихийный рынок, где нет собственного производства кохлеарных имплантов.

“Ван Моурик медикал” продаёт в России китайские системы коррекции слуха и никакие другие. Выглядит это странно, поскольку в самой Германии предпочитают других производителей: Cochlear, Med-El, Advanced Bionics.

Николай Дайхнес (крайний справа) и Карин ван Моури (вторая справа): первый вкладывает сотни миллионов бюджетных средств в закупку китайских КИ, вторая - продает ему оборудование по непонятно высоким ценам.

А покупает системы китайского производства у госпожи ван Моурик единственное медицинское учреждение - Национальный медицинский исследовательский центр оториноларингологии. То есть, получается, что в нашей стране только один продавец и один покупатель. Но зато какой покупатель! Владеющий львиной долей всех выделяемых государством квот на подобные операции!

И вот тут невольно задумаешься над теми мотивами, которые движут руководством НМИЦО при выборе поставщиков высокотехнологичного оборудования. Тем более, что если почитать конкурсную документацию, нет-нет да и столкнешься со случаями, когда спецификация технического задания на закупку оборудования «прописана» сугубо под китайских производителей. Так, может быть, государству пора проверить объективность подобного выбора?

Аналог Ноткоин - TapSwap Получай Бесплатные Монеты

Подробнее читайте на bloknot.ru