фото показано с aif.ru

Пока девушки запасаются косметикой, чтобы санкции встретить во всеоружии, «АиФ» решил разобраться, как обстояли дела с индустрией красоты во времена, когда европейцы с опаской косились на «дикую Московию».

Пока девушки запасаются косметикой, чтобы санкции встретить во всеоружии, «АиФ» решил разобраться, как обстояли дела с индустрией красоты во времена, когда европейцы с опаской косились на «дикую Московию».Чем пахла РоссияВот типичное мнение «прос­вещённого европейца», только-только познакомившегося с нашими предками XVI столетия: «Русские ужасно нечисты. Они насквозь пропахли самыми подлыми и зловонными овощами – луком и чесноком, которые поедают в неимоверных количествах... Многие знатные дамы имеют зубы отвратительно чёрные и гнилые».О зубах разговор впереди, а пока придётся признать – тут нет ни слова о телесной чистоте. Только о запахе лука и чеснока. Но на вкус и цвет товарища нет. В конце концов русский посол Пётр Потёмкин, посетивший в XVII в. Испанию и Францию, тоже не был в восторге от царящих кое-где ароматов: «В Париже в королевском дворце великой смрад и сугубое зловоние, само же его величество Лудовик XIV смердит, аки дикой зверь. Паче же прочего в великую досаду нам стали воши, коих здесь называют «Божьим жемчугом» и не находят в них никакой нечистоты. Сие удивительно и премерзко».К тому же не все европейцы, посещавшие Русское царство, ограничивались поверхностным взглядом. Стоило им приглядеться и принюхаться тщательнее, как накатывало внезапное откровение – в плане гигиены у русских всё в порядке. Швед­ский посол Пётр Петрей де Ерлезунда, бывавший у нас в начале XVII в., делился впечатлениями: «В деревнях в зимнее время крестьяне держат вместе с собою разную мелкую скотину, оттого у них и дурной запах. Однако ж своё платье держат они очень чисто: от него совсем нет дурного запаха». Умыть ЕвропуОтметим – это о крестьянах, то есть о самых бедных людях. Да, их жилища не благоухали. Но сами они были чисты, а одежда выстирана. Что уж говорить о «посадских людях», особенно о тех, кто жил в крупных городах? Здесь скотину дома держали редко, а чистоту тела и платья поддерживали с помощью довольно широкого ассортимента моющих средств.Причём значительная их часть была своего производ­ства. Об этом говорят расходные книги палат царевны Ирины Михайловны, старшей сестры царя Алексея Михайловича. Между прочим, она «отоваривалась» в тех же самых «мыльных рядах», где и обычные москвичи. Записи вроде: «Июня 25 торговому человеку мыльного ряду за косяк мыла простого доброго большого 30 алтын в портомойню к государеву и к царицыну платью на мытьё» в расходных книгах встречаются не реже двух раз в месяц. Косяками тогда называли стандартную плиту мыла весом около 3 пудов, то есть 48 кг. Жалованье рядового стрельца составляло около 1 рубля, то есть 33 алтына и 2 деньги в месяц. Так что «портомойное» мыло было вполне доступным товаром – его варили и в Москве, и в Нижнем Новгороде, и в Туле, и в Твери, и даже в Сольвычегодске.То, что сейчас называется туалетным мылом, тоже было более или менее доступно почти для всех. Тот же Петрей де Ерлезунда упоминает: «В Кост­роме варится лучшее во всей их стране мыло». И вот извольте – запись в расходной книге: «Июня 15 за три бруса мыла костромскова дано 15 алтын». В ходу также было мыло «грецкое», «гишпанское», «индей­ское», но это всё уже из категории люкс: «Июня в 19 день мыльнику Ларьке Олексееву за брус мыла индейского да за 3 бруса мыла грецкого, что взято к царице, 25 алтын».Впрочем, отечественное «духовитое» элитное мыло им не уступало – оно было не менее дорогим и желанным товаром. Так, в описи имущества арестованного гетмана Самойловича фигурирует «два мыла круглых русских». Шло оно и на экспорт – в 1663 г. купец Волнянка жаловался, что у него в Риге «силой отняли косяк мыла костромскова духовитого белого» ценой в 3,5 руб. Не родись красивойСловом, моющие средства из Европы у нас хоть и присут­ствовали на рынке, но погоды не делали. Примерно то же самое можно сказать и о декоративной косметике.Самуил Коллинз, личный врач царя Алексея Михайловича, писал о русских женщинах: «Красотою они, как и итальянки, считают полноту и руководствуются пословицей: Дай мне, Бог, полноту, а я себе дам красоту». Святая правда! Русские женщины умели «дать себе красоту» с помощью косметики ещё в XII столетии – именно тогда духовный писатель Даниил Заточник ополчился на макияж: «Видел жену безобразную, приникнувшую к зеркалу и мажущуюся румянами... » Эту обличительную традицию в XVII в. продолжил «Кружок ревнителей древнего благочестия», куда входил и знаменитый протопоп Аввакум: «Иные же жонки лицо своё безобразят и паки красок накладут – ино червлёно, ино бело, ино сине, что суть подобно мерзкому зверю облизьяну».Как ни странно, многие иноземцы были с протопопом согласны, например англичанин Энтони Дженкинс, путешествовавший по России лет за сто до Аввакума: «Женщины в Московии имеют изящную наружность и благовидную красоту лица. Но они так намазывают свои лица, что почти на расстоянии выстрела можно видеть налепленные на лицах краски. Брови они раскрашивают в чёрную краску под цвет гагата».Тут, опять же, дело вкуса – макияж русские женщины ценили всегда, а на злословие внимания не обращали. Другой вопрос – чем же конкретно они красились? Дженкинсон, равно как и другие иностранцы, был уверен, что какими-то подручными средствами: «Всего лучше сравнить их с жёнами мельников, потому что они выглядят, как будто около их лиц выколачивали мешки муки». В памяти невольно возникает Марфушенька-душенька из кино­сказки «Морозко» – напудренная мукой, нарумяненная свёклой и с бровями, вычерненными сажей. Химия, вперёд!В реальности всё было куда интереснее. На Руси уже тогда применялись самые передовые достижения прикладной химии. Самуил Коллинз отмечал: «Румяна и пудра их похожи на те краски, которыми мы украшаем летом трубы наших домов. Они состоят из красной охры и испанских белил». Собственно, этим сказано всё. И красная охра, и висмутовые, или испанские, белила широко используются в современной индустрии косметики. И вся эта радость свободно продавалась либо в овощных, либо в белильных рядах, о чём свидетельствуют те же расходные книги царевны Ирины Михайловны: «Овощного ряду торговому человеку за шесть золотников румянцу лекового дано по шести денег за золотник», «За пять золотников румянцу бакану турского дано по восьми денег за золотник». И наконец: «Белильному мастеру Микифору Карпову за пять с половиною золотников румянцу русского дано по четыре деньги за золотник, к царице в хоромы».Здесь нужны пояснения. «Румянец лековый» – это румяна, привезённые из Голландии. «Бакан турский» – румяна турецкие. И наравне с ними идут румяна русского мастера, произведённые непосредственно в Москве. Расклад очевиден – на долю европейского импорта приходится едва ли треть, так что о «косметической зависимости» говорить даже неловко. К тому же в русской индустрии красоты тогда случился реальный прорыв, связанный с теми самыми «отвратительными гнилыми зубами». Дело в том, что это были последствия сияющей белозубой улыбки. Русские аптекари в XVII в. разработали меркуриальные примочки – пасты на основе соединений ртути. Зубы становились белоснежными за два-три использования. Правда, через полгода, много – год, вся эта красота облезала вместе с эмалью, оставляя грязно-серые, а при условии усердного применения и чёрные пеньки. Печально, конечно. Но вспомните несчаст­ных женщин, доверившихся неумелым пластическим хирургам уже в наше время, – тут урон иногда серьёзнее, чем чёрные зубы...

Аналог Ноткоин - TapSwap Получай Бесплатные Монеты

Подробнее читайте на aif.ru