фото показано с aif.ru

Как сделать нашу медицину качественной для каждого, вне зависимости от финансового положения или места жительства?

Как сделать нашу медицину качественной для каждого, вне зависимости от финансового положения или места жительства?Об этом мы поговорили с самым уважаемым врачом России Леонидом Рошалем. Юлия Тутин, «АиФ»: Леонид Михайлович, в 2020 году 10 лет исполняется Национальной медицинской палате, инициатором создания которой вы тогда являлись. Как оцениваете итоги этого десятилетия? Небесполезное было дело? Леонид Рошаль: Для меня путь Национальной медицинской палаты длинною в 10 лет пролетел как одна секунда, будто все начиналось вчера. Главное наше достижение — мы официально стали выразителями интересов врачебного сообщества и мы состоялись как общественная организация. Об этом говорит поддержка нас со стороны медицинских работников всей страны. Главная наша цель, чтобы в России было больше квалифицированных врачей, а это - огромный пласт работы. Нашим достижением является то, что мы сегодня стали на путь практической реализации идей, понимая, что результаты мы получим не сегодня, а через несколько лет. Мы начали работу по всем важным направлениям. Именно нами поставлен вопрос о том, что врач должен учиться постоянно, а не проходить повышение квалификации раз в 5 лет. Мы провели пилотный проект по использованию методов непрерывного медицинского образования и доказали его эффективность. В рамках соглашения с Минздравом была выстроена вся структура этой работы, начиная с внедрения апробирования балльной системы, когда доктор должен в течение года набрать определенное количество баллов. Для этого надо было провести огромную работу по созданию структуры, организовать работу группы, которая оценивает мероприятия в России, которые дают определенные баллы. Надо было создать программы дистанционного обучения, и доказать, что это в России возможно. И сегодня мы говорим, что это возможно. Мы являемся участниками революции профессиональной подготовки врачебного сообщества. — Теоретически понятно. Но все же, как добиться того, чтобы все жители страны могли постоянно получать квалифицированную помощь? Как сделать всех без исключения врачей — от Москвы до самой глубинки — профессионалами? Это вообще достижимо? — Для того, чтобы врачи были квалифицированы необходим определенный эталон, заказ от общества, что такое квалифицированный врач, что он обязан знать, уметь и делать и поэтому нами была выдвинута идея — учат высшие учебные заведения, а принимает в профессию профессиональная организация. В основе этого лежит система аккредитации, которой раньше в России не было. Аккредитацию предложила Министр здравоохранения Вероника Скворцова, мы практически реализовали ее. И подготовка должна быть единой для врача из Москвы и Владивостока, должны быть единые критерии, и в основе этих критериев лежат профессиональные стандарты, на их основе должны быть сделаны образовательные стандарты. Это большая работа, которая была проделана. Но еще нет законодательно закрепленных положений. В самое ближайшее времени мы должны подвести юридическое обоснование для всех этих изменений. Мы не может обмануть несколько сотен тысяч врачей, которые отрыли ячейки по образованию получают баллы в рамках системы непрерывного медицинского образования.— Сейчас всех врачей обязали использовать клинические рекомендации при лечении. За шаг влево или вправо наказывают. А Это помогает в достижении качественной помощи пациентам? — Важный вопрос связан со всей системой клинических рекомендаций. Нацмелпалата — инициатор пересмотра этого вопроса. Клинические рекомендации не могут быть обязательными к исполнению слово в слово. Человеческий организм — это не механика, не техническая структура, это гораздо сложнее. Кроме того, клинические рекомендации по каждой проблеме должны пройти сито междисциплинарного обсуждения. Ну и плюс должны быть учтены все рекомендации клинических фармакологов, для того, чтобы отбор рекомендуемых препаратов был обоснован, объективен и позволял избежать коррупции. Эта работа идет постоянно. И ещё одно — они должны быть адаптированы к учреждениям разного уровня. — Увы, но в практике немало случаев, когда пациенты недовольны действиями врачей. И что с этим делать? Как решать проблему? — Чрезвычайно важное для нас направление — снять напряжение между врачами и пациентами. Был создан один из лучших в мире институт независимой медицинской экспертизы, где на основе обезличенной медицинской документации и направлении материалов перекрёстно в другие регионы, комиссия экспертов во главе с опытным юристом или судьей в отставке определяет были ли нарушения при лечении. И у нас четкая позиция — за неумышленные осложнения врач не должен сидеть в тюрьме. По этому поводу идет работа со Следственным комитетом.И самое главное — хотим добиться того, чтобы каждый врач считал за честь быть членом Нацмедпалаты и мы к этому идем. — Надо ли ограждать врачей от наездов? Или пациент всегда прав? — Конечно, пациент всегда прав, и жизнь человека — главный приоритет. Но и с перегибами надо бороться. Я говорил открыто об этом с Бастрыкиным, председателем Следственного комитета. У нас огромный процент негатива появляется в СМИ от региональных пресс-служб следственного комитета — когда врач не обвинен еще ни в чем, но начата, например, доследственная проверка по жалобе, а в СМИ уже раздули эту историю. Надо запретить этот делать. Мы говорим об этом открыто. И самим СМИ надо не выискивать негатив, жалобы, которые составляют меньше сотой доли процента от тех, кто обращается к нам за медицинской помощью, а больше показывать то, что действительно сделано, то позитивное, что есть. И надо бороться и с пациентским и с врачебным экстремизмом, а теперь я добавил и экстремизмом следователей. Мы лечим лучше, и результаты стали лучше. Вытаскиваем с «того света» таких больных, которых ранее даже не мыслили спасать. А число жалоб растет. Вечных людей не бывает, люди болеют, становятся хрониками, умирают... Некоторые пациенты используют вот этот разрыв между реальными возможностями и любыми осложнениями для того, чтобы написать, сидя у компьютера, одновременно президенту, министру, в следственные органы, в прокуратуру. Причем очень мощно работают и подставляют им плечо юристы. Мы знаем юристов, которые, как пиявки, сидят на нашем теле, которые выискивают родственников больных, у которых были осложнения, маленькие или большие, и подают в суд, в следственные органы, требуя заплатить им компенсации — это пациентский экстремизм. Ничем не лучше врачебный экстремизм, когда некоторые доктора желают заглянуть в карман пациентам, заставить их платить там, где это не предусмотрено законом. В государственных учреждениях лечение производится бесплатно — надо исполнять Конституцию России. Если хочешь заниматься частной практикой, пожалуйста, иди в коммерческую структуру, зарабатывай. Но порой начинают выкручивать руки до операции, пока не заплатишь не сделаем. У нас жесткая позиция — так быть не должно. — Ситуация с доктором Каабак. Не обсуждая, кто прав, кто виноват. Как в цивилизованной стране из-за бюрократических проволочек можно было довести до смерти одну годовалую девочку, так и не дождавшейся операции и почти — двух мальчиков-близнецов? Кого и как следует наказать и какие сделать выводы?— Я сторонник того, чтобы эту ситуацию не политизировали, чтобы не выбрасывали на свет внутренние разборки, которые не прибавляют чести врачебному сообществу. Это вопросы, которые можно и нужно разбирать внутри врачебного сообщества. — Вопрос о кадрах. На селе врачей так и не хватает: не особо работает система земский врач, многие готовы вернуть деньги, только бы сбежать. Как вы не предлагали, нет распределения выпускников медвузов... Когда же наконец вопрос решится? — Законодательного решения по вопросу распределения выпускников пока нет. И мы будем стараться решить эту проблему. Опыт показал, что целевой набор работает лет 6 и он не привел к качественному изменению ситуации. Сегодня из первичного звена уходит столько же, сколько приходит. У нас есть территории, где зарплата неплохая и стоят квартиры, а народ не идет. Потому что интереснее жить и работать в Москве, в Петербурге или в областных центрах, чем на селе. Так было всегда.Должны быть созданы условия для врачей. Врач — это не батрак и не раб. Для этого надо пересмотреть образовательные программы, создать условия чтобы к 6 курсу врач покрутился минимум полгода в медицинской организации аналогичной той, в которой он должен работать потом, создать социальные условия, обеспечить кров над головой, каким-то образом возместить те потери, который доктор будет иметь, если он не работает в большом городе. Это сложно. — Как вы оцениваете ситуацию с импортозамещением, в СМИ муссируется информация, что не хватает качественных лекарств, фармпроизводители уходят с рынка.— Мы заинтересованы в том, чтобы у нас были качественные препараты, аппаратура, оборудование, в том числе и сделанное в России. И я против популизма, когда говорят, что что-то отечественное не работает. Давайте разбираться предметно — что за лекарства, сколько лекарств, какие именно не работают. Иначе все это голословные утверждения. — Ну и суммируя все, о чем мы говорили, так какие, так сказать, самые болевые точки в системе здравоохранения? — Необходимость резкого повышения квалификации врачей и создания для них нормальных условий существования. Решение кадровой проблемы в России. Повышение доверия российского народа к здравоохранению. Юридическое законодательное закрепление тех основных направлений, которыми занимается Нацмедпалата. Естественно, включая защиту пациентов и защиту медицинских работников от несправедливых обвинений.

Аналог Ноткоин - TapSwap Получай Бесплатные Монеты

Подробнее читайте на aif.ru