фото показано с vz.ru

В этом году на Восточном экономическом форуме пройдет презентация нового доклада клуба «Валдай» и телевизионные дебаты с участием основных авторов. Доклад называется сложно «К Великому Океану 6: люди, история, идеология, образование.

Путь к себе».

В этом году на Восточном экономическом форуме пройдет презентация нового доклада клуба «Валдай» и телевизионные дебаты с участием основных авторов. Доклад называется сложно «К Великому Океану 6: люди, история, идеология, образование. Путь к себе».

В этот раз (а доклады серии «К Великому Океану» публикуются уже несколько лет) авторский коллектив поставил принципиально новую задачу. Раньше необходимость «поворота» и развития Дальнего Востока, его интеграции в экономическое пространство Азии, нужно было доказывать при помощи рациональных выкладок, показывая в первую очередь экономические и геополитические вызовы и выгоды.

Сейчас «поворот» состоялся. В политике тот же ВЭФ стал крупным международным событием. Все больше в экономике заработали новые специальные режимы для инвестиций, территории опережающего развития. Но он не до конца состоялся в головах и информационном пространстве России. Поэтому новый валдайский доклад об истории, культуре, цивилизационном единстве Дальнего Востока и остальной России. То, что пока это единство не очевидно очень большая проблема.

Например, с точки зрения медиа, Дальний Восток остается обособленным от остальной России вне зависимости от наличия либо отсутствия реальных успехов в развитии дальневосточных территорий.

Если судить по «зеркалу СМИ», ни субсидированные перелеты, существенно удешевившие сообщение многих регионов ДВФО с остальной Россией, ни масштабные федеральные проекты такие, как «дальневосточный гектар», ни развитие территорий опережающего развития пока что не способствуют восприятию Дальнего Востока как Востока России Тихоокеанской России, от прочей страны отличающейся разве что близостью к Тихому океану. Востока страны, где проистекает все та же, общая с остальной Россией жизнь.

Оставив в стороне освещение крупных общегосударственных и международных проектов (наилучший пример подготовка к саммиту АТЭС, освещение которой было важным этапом, приближающим Дальний Восток к среднему российскому потребителю медиа), необходимо отметить, что в медиа-языке, которым описываются реалии Дальнего Востока для остальной России, традиционно превалируют консервативные подходы, часто не имеющие ничего общего с реальностью.

Во-первых, патерналистски-героический пафос риторика преодоления трудностей развития Дальнего Востока с неизменной апелляцией к «материку», откуда либо осуществляется полное руководство процессами на территориях, либо напротив, не проявляется должного интереса к происходящему.

Во-вторых, описательно-этнографический из ряда «ух, смотрите, что здесь есть»! Это упор, в первую очередь, на экзотику и, как следствие, отчужденность от прочей России того или иного дальневосточного явления, обстоятельства, артефакта либо их совокупности.

Отмечу, что оба стиля вполне традиционны, когда речь идет о представлении Дальнего Востока потребителям в остальной России и уже в силу этого отказ от какого-либо из них был бы как минимум непродуктивным. При этом в отсутствии иных комплексных медиа-подходов к освещению событий в этом регионе и четко продвигаемой идеологии общего для России дальневосточного проекта, приходится признать, что с точки зрения медиа-потребления, Дальний Восток для подавляющей части остальной России в настоящее время находится в специфической культурно-идеологической позиции, которую уместно обозначить как «внутренний фронтир».

Кстати, такое восприятие практически совпадает с тем, как Дальний Восток видят из-за границы. Несколько лет назад бывший премьер Сингапура, ныне покойный великий Ли Кван Ю назвал Дальний Восток «последний фронтир Евразии». Он, конечно, подразумевал под этим последнюю территорию, свободную от масштабного ресурсного освоения.

Под внутренним же фронтиром следует понимать обширную территорию на востоке России, воспринимаемую как полностью присвоенную, частично освоенную и лишь в малой степени усвоенную в восприятии потребителей, и производителей, медиа большинства регионов России. Под присвоением имеется в виду интеграция в единую языковую, географическую и политическую систему страны.

В течение ХХ века процесс присвоения был полностью завершен; при смене государственных систем сколько-нибудь значимых обратных тенденций проявлено не было. Некоторым исключением в 1990-е могла являться единственная национальная республика ДВФО Саха-Якутия, самый большой регион России, где в описываемое время были отмечены попытки к обособлению. Иногда весьма экзотические, как, например, принятый в 1999 году указ главы региона о признании английского языка рабочим на территории Якутии, иные схожие акты и события. Однако к настоящему времени ни о чем подобном говорить уже давно не приходится.

Говоря об освоении Дальнего Востока и его частичном характере, прежде всего, следует отметить масштаб включенности его регионов в социальные и экономические связи внутри РФ. Основные направления федеральной и региональной медиаповестки по Дальнему Востоку «кладовая страны», «транзитные ворота страны», «поле экспериментов по экономическому развитию страны» и так далее. Очевидно, что при всей необходимости и очевидности подобных подходов, в медиа подчеркивается экзотический для остальной России характер происходящего на Дальнем Востоке.

Что из всего этого следует?

К сожалению, следует малая степень усвоения дальневосточной проблематики за пределами регионов округа. Для нынешнего среднего потребителя медиа Дальний Восток далеко не всегда предстает тем, чем он является на самом деле огромной территорией нашей общей страны, носителем живого социокультурного опыта, который предусматривает включение Дальнего Востока в индивидуальное и коллективное сознание «это тоже мы».

Напротив: сегодня известная фраза В. И. Ленина «Владивосток далеко, но это город-то нашенский», по наблюдению писателя В. О. Авченко, изменила полярность «Город-то нашенский, но далеко».

Говоря проще, невзирая на любые политические, экономические и социальные достижения в регионе, Дальний Восток едва ли может стать полноценной частью России, обращенной к нашим партнерам на Востоке до тех пор, пока в сознании российского медиа-потребителя не будет преодолено его восприятие как «внутреннего фронтира». Поэтому в комплексе смысловых мер, призванных устранить этот культурно-идеологический разрыв, наиболее привлекательной видится внедрение в содержание СМИ всех уровней элементов идеологии «горизонтали общего дома».

Наиболее эффективный и наименее затратный путь включение актуальной проблематики Дальнего Востока и Сибири как в федеральные, так и в региональные СМИ. В идеале любую публикацию региональных СМИ по проблематике ЖКХ, медицинского обеспечения, образования, культуры на местах и т. д. желательно оснащать примерами из других регионов с неизменным привлечением схожих практик из Сибири и Дальнего Востока.

Последовательное воплощение принципа «у нас в Рязани так, в Мурманске вот так, а в Благовещенске и в Кемерове дела обстоят вот таким образом» приведет к общефедеральной стандартизации внутренней проблематики вне зависимости от того, в каком регионе он проживает. Что, соответственно, будет способствовать усвоению Дальнего Востока не как «внутреннего фронтира», а как, собственно, части России. Хотя, конечно, с безусловными климатическими, инфраструктурными и логистическими особенностями, но на уровне «это тоже мы». В конце концов подобные, или совсем другие, особенности, есть на русском Севере или Северном Кавказе.

Последовательная деэкзотизация дальневосточной темы в сознании россиян нисколько не угрожает своеобразию восприятия Дальнего Востока для среднего потребителя российских медиа. Она просто добавляет к нему ощущение общего дома, необходимое для успешного осуществления поворота России не только к Азии, но и к собственному Востоку. Среди полезных побочных эффектов «горизонтали общего дома» можно отметить рост естественной кооперации между региональными российскими медиа, работающими в данном стандарте.

Говоря проще, основной общей задачей российских СМИ всех уровней на дальневосточном «театре» должно стать «превращение Колымы в Кострому» в сознании тех, кто читает об условной Колыме в условной Костроме. Сначала на уровне осознания, затем с выходом на уровень коллективного бессознательного тех, кто живет за пределами нынешнего «внутреннего фронтира». Владивосток город нашенский. Точка.

Теги:

Дальний Восток, региональная политика, Валдай

Аналог Ноткоин - TapSwap Получай Бесплатные Монеты

Подробнее читайте на vz.ru