фото показано с vz.ru

Мы отчего-то считаем, что русский язык нам дан вместо идеологии. Что если мы все, собравшиеся, будем говорить на русском языке и выразим желание дальше говорить на русском языке то это уже и хорошо.

Но все не так просто. Мне вовсе не хочется, чтобы меня упрекнули в том, что, придя на первое заседание Общества русской словесности, находящегося под дважды священным покровительством патриарха и президента, я увидела только плохое, и я сразу прилежно упомяну, что, во-первых, ЕГЭ по русскому языку стал еще совершеннее, число сдающих экзамен на самые высокие баллы увеличилось, владение темой в школьных сочинениях улучшилось. Участилась литературная аргументация в них, которая проникает и в сочинения по обществознанию и истории.

Вообще не раз довелось услышать, что дети читают больше, чем мы думаем, только читают не то, что бы мы хотели. И даже когда дети не читают, они согласны с тем, что читать это хорошо, а значит, мотивация у них правильная.

На этом мажорный аккорд стремительно иссякает. Возможно, мне бы удалось донести до читателей гораздо больше радостных вестей, если бы я смогла присутствовать на всех восьми заседаниях, которые проходили одновременно, притом были бестолково заявлены и не менее сумбурно выстроены.

Выступления шли не только одновременно, но даже не по намеченному порядку; я металась между секциями и все равно пропустила три доклада, которые хотела услышать.

Помню, когда в марте сего года создавалось Общество русской словесности, публика если чему и радовалась, так это появлению высокой площадки, на которой разные заинтересованные стороны могут услышать друг друга.

Учителя, родители, деятели культуры, общественные организации, чиновничество Русские из России и русские из-за рубежа. Но непонятно, как они могли друг друга хотя бы услышать (я не говорю про дискуссию), если изначально были разведены по разным загончикам.

Почему отдельно заседают секции «Роль родителей в сохранении русского языка» и «Русский язык и литература в школе»?

«Речь идет о сохранении ни больше ни меньше национальной идентичности» (фото: Валерий Матыцин/ТАСС)

Почему «Культура и искусство как проводники и хранители русской словесности» находится отдельно от секции «Преподавание русского языка и литературы как стратегический приоритет образовательной политики в многонациональном государстве»?

Зачем при всем уважении нужны на этой общественной, разговорной площадке секции «Фундаментальные научные исследования» и «Дополнительное образование»?

Разве «фундаментальные исследователи» не знают друг друга по профессиональным конференциям? Разве у учителей не бывает иных возможностей выслушать учителей же?

Увы и еще раз увы: русскому языку ныне сопутствует слабость.

Ее первейшее, самое очевидное проявление (при всем желании не замечать невозможно не заметить): вялый и скверный русский язык самих выступающих.

Я все понимаю: мы все стесняемся, мы часто не умеем выступать без бумажки, но как же дико слышать многочисленные доклады о частых речевых ошибках учащихся, о дурном русском языке молодежи доклады взрослых людей, профессиональных филологов, сделанные языком бедным, тусклым, казенным и, увы, малограмотным.

Это вершина айсберга. Но есть слабость основная, краеугольная. Мы отчего-то считаем, что русский язык нам дан вместо идеологии. Что если мы все, собравшиеся, будем говорить на русском языке и выразим желание дальше говорить на русском языке то это уже и хорошо, и уже само по себе скрепляет государство Российское.

Это полная ерунда. Язык это идеология. Если язык не идеология, то невозможно объяснить никому, даже самим себе, почему необходимо беречь язык (см. выше: скверный русский язык у филологов-русистов).

Почему не английский, ведь это выгоднее, это перспективнее, вот и на съезде уже звучало, что «русский язык перестал быть единственным языком высшего образования в России». «Мы знаем, почему выпускники выбирают факультеты иностранных языков, но не знаем, как им объяснить, зачем выбирать русскую филологию» да, это было сказано откровенно.

В самом деле: мы знаем про лужковские и не лужковские надбавки учителям иностранных языков, мы знаем, что в Татарстане учителя татарского языка также получают надбавки (язык это идеология, запомните это), но кто слыхал о привилегированном положении учителей русского языка и литературы?

Путь учителя русского языка и литературы это путь, полный терний. Словесник единственный отвечает за два экзамена и за выпускное сочинение. Притом он первый, именно учитель русского языка, теряет часы, которые региональным властям угодно отобрать на изучение национальных языков и литератур. Язык это идеология, вы должны это знать.

Вот один из выступающих, доктор филологических наук из провинциального вуза, говорит: «В средней школе Украины украинский язык главный предмет, вокруг него выстраиваются все основные предметы. Учителей украинского языка побаиваются даже директора. У нас же наоборот» Сзади слышен бубнеж: «При чем здесь Украина? Зачем нам Украина?»

Да при том, дорогие друзья, что язык это см. выше. Все слова про то, что учителя русского языка и литературы это подвижники, которые своей самоотверженной деятельностью скрепляют огромное пространство и т. д. , это стремительно пустеющая оболочка выеденного яйца, если нет однозначной государственной поддержки.

И когда профессор кафедры русского языка Северо-Кавказского федерального университета говорит о «приоритете местной этнической идентичности над общероссийской» и, в связи с этим, об угрозах русскому языку в регионе это, вообще-то, и есть важнейшая проблема, тот самый «стратегический приоритет», для которого все мы здесь сегодня собрались.

Где же чиновное начальство? Услышало ли оно, по крайней мере? Начальство на этой секции отсутствовало. Можно надеяться, что оно все знает внутри себя, и ему нет нужды слушать расстроенных гуманитариев, но после того, как мы прохлопали Украину, трудно верить, что это знание переходит в решения.

В действительности реакция начальства это реакция модератора на выступление Татьяны Млечко, председателя Молдавского общества преподавателей русского языка и литературы, ректора Славянского университета Молдовы (почему не Молдавии, кстати? Нам предложили привести свой русский язык в соответствие с чужой традицией, а мы ведь, как всегда, никого не хотим обижать).

На сетования Татьяны Петровны, что молдавская власть преподаванию русского языка нимало не помогает, а только старается мешать, и что преподаватели русского языка из России к ним не приезжают, так что приходится обходиться собственными кадрами, на это сообщение (согласитесь, тоже стратегически важное) было сказано, что Россия будет помогать. Конечно, в рамках существующего молдавского законодательства.

Что чужое законодательство можно менять, что на него можно, в конце концов, влиять обо всем этом российская власть не думает. Не знает и того, в какую сторону влиять, чего вообще хотим добиться. Слабость воли, слабость цели.

Бесконечные разговоры про «многонациональное государство» и про то, что русский язык надо защищать так, чтобы он способствовал развитию местных национальных языков да, я цитирую одного из организаторов съезда, президента Российской академии образования Л. А. Вербицкую.

Собирая со всей страны специалистов-русистов, практически не решаемся сделать шаг без книксенов-извинений «ах, мы тут решили поговорить за русский язык, но вы, пожалуйста, не подумайте, что мы на минуточку забыли про нашу феноменальную, изумительную многонациональность, многокультурность и что надо развивать все языки России».

Ну и чем это должно закончиться?

Единственный герой, которому дозволено выступать в залоге силы и целеполагания, а не девичьего смущения и повсеместного подстилания соломы, это президент России Владимир Владимирович Путин. Как видно, он сам себе дозволил.

И он сказал на пленарном заседании все верные слова: и что «речь идет о сохранении ни больше ни меньше национальной идентичности», и что «роль русского языка в том, чтобы составлять единую российскую нацию, быть языком межнационального общения», и даже про такую частность, что вообще-то съезд был призван в том числе «объединить учителей и родителей» (чего не случилось и, с такой организацией, не могло).

Под конец речи президент воодушевился до того, что заявил: ОРС должно определять государственную культурную политику. Кажется, большего и желать не надо.

Вот только это уже объявлялось с высокой трибуны при рождении сего славного общества, и я тихо загрустила, вспомнив, как накануне на секции, посвященной стратегической приоритетности русской словесности, говорилось, что мы влиять на государственную политику никак не можем, а можем только интеллигентно рекомендовать, самым блеклым и суконным образом записывать рекомендации в бумагу-резолюцию и надеяться, что хоть кто-то ее прочитает.

Теги:

образование, русский язык, общество, идеология

Закладки:.

Аналог Ноткоин - TapSwap Получай Бесплатные Монеты

Подробнее читайте на vz.ru