29 сентября 2016 года в Библиотеке-читальне им. И. С. Тургенева с лекцией на тему «Этология "голой обезьяны"» выступит научный журналист, популяризатор науки Борис Борисович Жуков. Наш лектор - автор книги «Введение в поведение.

История наук о том, что движет животными и как их правильно понимать», выпущенная при поддержке Фонда «Эволюция». Книга вошла в длинный список премии «Просветитель» 2016 года.

Речь в лекции пойдет о том, как рассматривать поведение человека с позиций этологии и не попасть в интеллектуальные ловушки, способные дискредитировать этологический подход.

Перед выступлением в рамках проекта «Публичные лекции "Полит. ру"» Борис Борисович ответил на вопросы о своем жизненном пути, этологии человека и книгах, которые стоит читать интересующимся этологией человека.

См. также статьи Б. Жукова на "Полит. ру"

Вы закончили кафедру физиологии высшей нервной деятельности биологического факультета МГУ и около 10 лет работали по специальности. Как Вы стали научным журналистом? Что для Вас есть в журналистике, чего нет в науке, и что есть в науке, чего нет в журналистике?

Своеобразная графомания у меня была, по крайней мере, со студенческих времен. Её можно определить как «графоманию non fiction» - мне хотелось не сочинять, а рассказывать то, что я узнал или понял. Тем не менее не только о профессиональной работе в прессе, но даже вообще о том, чтобы попытаться где-то печататься, я долгое время не помышлял: в СССР «журналистикой» называлось совсем другое ремесло (примерно то, что сейчас называется «пиаром»), заниматься которым мне вовсе не хотелось.

А потом пришли 90-е - время неограниченных возможностей, когда можно было назначить себя кем угодно - и быть им. Правда, «быть» подразумевало «соответствовать требованиям и нести полную ответственность»: объявил себя чудотворцем - изволь творить чудеса, представился чемпионом по боксу - выходи на ринг и получай по морде. Словом, назвался груздем - полезай в кузов. Были, конечно, социально престижные роли, не предполагавшие ответственности, вроде «современного философа» или «культового художника-акциониста». В этих нишах взошедшая тогда буйная поросль самозванцев местами колосится и до сих пор. Но все это я понял уже потом. А тогда был просто восторг от внезапно открывшихся возможностей, отчаянный азарт в освоении профессии и. . . редкое везение: мне все время встречались люди, которые поддерживали и поощряли мои устремления. Особенно я благодарен двум моим «крестным» в профессии: Владимиру Цыбульскому и Сергею Митрофанову.

Научная журналистика в моих писаниях присутствовала с самого начала, но была лишь одной из моих тем, долгое время даже не главной. (Проще перечислить то, о чем я НЕ писал, чем то, о чем писал. ) Но как-то постепенно другие мои журналистские интересы усыхали и отпадали (частично по моему собственному выбору, но в основном - потому, что писать об этом становилось попросту некуда), и сейчас я занимаюсь почти исключительно научной журналистикой. И научно-популярной литературой как её естественным продолжением.

Когда сейчас все наперебой рассказывают о страшных и ужасных ГМО, мне нестерпимо хочется рассказать им, что эта страшилка высосана даже не из пальца, а вообще из ничего, что под ней нет ни единого факта и ни единого теоретического соображения.

Думаю, что выбор между наукой и журналистикой определялся не тем, где что есть, а тем, что я могу сделать в данной области и как это соотносится с тем, что могут другие. То, что я мог бы сделать в науке, может сделать, думаю, любой человек, получивший соответствующее образование. В журналистике же я все эти годы брался в основном за то, чем занимались либо очень немногие, либо многие, но очень плохо. Когда все вокруг навзрыд плакали о «вымирании России» и уповали на материальное стимулирование рождаемости, мне хотелось ткнуть читателя носом. . . даже не в соображения профессиональных демографов, а просто в демографическую статистику развитых стран и в опыт применения этих самых «мер стимулирования». Точно так же когда сейчас все - от министров и депутатов до домохозяек, от «крепких хозяйственников» до моих друзей из «Гринписа» - наперебой рассказывают о страшных и ужасных ГМО, мне нестерпимо хочется рассказать им, что эта страшилка высосана даже не из пальца, а вообще из ничего, что под ней нет ни единого факта и ни единого теоретического соображения. Поймите правильно: дело не в том, что «я вижу в этом свой долг» или в чем-нибудь подобном, а в том, что именно нестерпимо хочется - чуть ли не с физическим ощущением зуда в пальцах.

Впрочем, сейчас уже ситуация с теми же ГМО несколько другая. Миф пока не поколеблен, но донести до людей реальную информацию сегодня пытаются уже многие - от профессиональных ученых до популярных поэтов-юмористов. И мне уже интереснее немного другой аспект проблемы: а как это вообще могло получиться, что в наш век обязательного всеобщего школьного образования общество охотно приняло выдумку, не имеющую под собой не только фактических оснований, но даже исторической традиции? И почему люди продолжают верить этой ерунде вопреки всякой логике и любым фактам?

Ваша лекция будет посвящена этологии человека или "голой обезьяны" как назвал его Десмонд Моррис. Как Вы относитесь к одноименной книге?

Разумеется, название моей лекции - прямая отсылка к книге "The Naked Ape" Десмонда Морриса (Desmond Morris). Мне оно нравится тем, что вмещает сразу несколько слоев смысла. Во-первых, это, конечно, дань уважения Моррису, который одним из первых осмелился вынести проблему биологических корней человеческого поведения из узкого круга профессионалов в поле зрения широкой публики.

Во-вторых, помимо прямого смысла это некоторая метафора: культура - это одежда, в которую мы себя облачаем; она делается нами самими, она разная у разных народов и в разные эпохи. А под ней - тело, унаследованное нами от обезьяны, оно дано нам от рождения, оно не меняется (а если и меняется, то не нашими усилиями, а под действием совсем других факторов и крайне медленно), все попытки изменить его при помощи одежды могут привести только к неудобству, боли и травмам.

Примерно так же соотносятся культурная и биологическая составляющие в поведении человека, и образ «голой обезьяны» - это попытка взглянуть на биологические основы поведения сквозь и помимо культурных «одежд». (Я понимаю, что эта метафора не вполне точна - как, собственно, и всякая метафора, - но это особый разговор. )

Ну и, в-третьих, тут звучит и некоторая ирония и отстранение по отношению к такой наивно-энтузиастической позиции: дескать, чего тут думать, человек - это просто одно из животных, сейчас применим к нему теории и методы этологии и все про него поймем! (Пафос моей лекции состоит как раз в том, что применить к человеку эти самые теории и методы - это, вообще говоря, весьма нетривиальная задача, «в лоб» они не применяются. )

Сегодня не столь актуальна задача убедить людей, что в их поведении есть животное наследие - с этим почти никто не спорит. Теперь нужен следующий шаг - хотя бы понять, что это меняет в наших представлениях о самих себе, а значит - и в том, что нам следует с собой делать.

Я думаю, из этого уже ясно, как я отношусь к книге Морриса. На мой взгляд, это большая заслуга Морриса, что он написал такую книгу, и она сыграла свою роль. Но некоторые утверждения автора могут вызвать у компетентного читателя только улыбку - и даже не потому, что книга написана полвека назад.

Впрочем, дело даже не в этом. Просто сегодня уже не столь актуальна задача убедить людей, что в их поведении есть животное наследие - с этим почти никто не спорит. Теперь нужен следующий шаг - хотя бы понять, что это меняет в наших представлениях о самих себе, а значит - и в том, что нам следует с собой делать.

В рамках каких дисциплин и в каких институтах, учреждениях занимаются изучением этологии, поведения человека?

Ну, поведением-то человека занимается практически вся экспериментальная психология вместе с примыкающими к ней науками - от маркетологии до педагогики. (Хотя тут спасибо надо сказать не столько этологам, сколько бихевиористам. ) А вот изучение этого поведения этологическими методами до сих пор ведется в основном «набегами» - этим занимаются отдельные ученые по собственной инициативе, причем даже для них самих такие исследования чаще всего являются эпизодическими и полулюбительскими, во всяком случае - дополнительными по отношению к их основной работе. Среди редких исключений можно назвать, например, работы М. Л. Бутовской, последовательно и достаточно аккуратно сопоставляющей некоторые формы социального поведения у человекообразных обезьян и у людей - членов традиционного охотничье-собирательского общества.

Надо сказать, что в мировой науке существует модное и многолюдное направление, именуемое «эволюционной психологией», пытающееся интерпретировать устойчивые и инвариантные черты человеческой психики и формы поведения как адаптации к тем экологическим условиям, в которых шло формирование вида Homo sapiens, и к тем проблемам, с которыми, как предполагается, регулярно сталкивались наши предки. Но честно говоря, мне представляется довольно спорной как идейно-теоретическое родство этого направления с собственно этологией, так и его научная плодотворность.

Какие книги вы бы посоветовали тем, кто интересуется этологией человека?

Прежде всего я бы посоветовал им при чтении любых книг сохранять трезвость мысли и определенную критичность восприятия. Ну, а конкретный список достаточно традиционен. Конечно же, это книги Конрада Лоренца - прежде всего «Оборотная сторона зеркала» и «Агрессия». Конечно, Десмонд Моррис - вышеупомянутая «Голая обезьяна», а также «Людской зверинец» (несмотря на все, что я говорил выше о том, как они смотрятся сейчас).

Несомненно, «Непослушное дитя биосферы» В. Р. Дольника. В качестве критической (возможно, местами даже гиперкритической) прививки - работы Е. Н. Панова. Тому, кто хочет знать, что думает современная наука о становлении человеческого поведения в ходе антропогенеза, безусловно следует прочитать второй том книги А. В. Маркова и Е. Б. Наймарк «Эволюция человека» - «Обезьяны, нейроны и душа», где весь спектр современных представлений на этот счет изложен доступно, внятно и при этом весьма корректно.

Немало и конкретной информации, и пищи для размышлений дает книга Джареда Даймонда «Почему нам так нравится секс» (к сожалению, менее известная, чем его бестселлеры «Ружья, микробы и сталь» и «Коллапс»). В качестве примера грамотного и успешного привлечения этологических представлений к гуманитарной проблематике - книгу С. А. Бурлак «Происхождение языка». И безусловно - книги уже упоминавшейся М. Л. Бутовской, прежде всего «Язык тела» и «Тайны пола».

Этим списком я, пожалуй, ограничусь, хотя наверняка потом выяснится, что я забыл что-то совершенно очевидное.

Лекция начнется в Тургеневской библиотеке 29 сентября (четверг) в 19. 00.

Аналог Ноткоин - TapSwap Получай Бесплатные Монеты

Подробнее читайте на polit.ru