фото показано с aif.ru

Военный эксперт назвал возможные сроки украинского контрнаступления и предупредил, чем может обернуться передача Киеву самолётов F-16.

На этой неделе Госдума денонсировала Договор об обычных вооружённых силах в Европе (ДОВСЕ), заключённый в 1990 году. О том, какой договор будет расторгнут следующим, о шансах на приём Украины в НАТО и на успех её контрнаступления aif.ru поговорил с бывшим замначальника Главного управления международного военного сотрудничества Минобороны РФ, вице-президентом Российского совета по международным делам генерал-лейтенантом в отставке Евгением Бужинским.«Операция продлится максимум три недели»Виталий Цепляев, aif.ru: — Украинское контрнаступление напоминает кота Шредингера — то ли оно уже началось, то ли еще нет. У вас какие ожидания по поводу этой широко анонсированной кампании? Есть ли у ВСУ шанс прорвать российскую оборону? На каких участках они могут попытаться это сделать?Евгений Бужинский: — Для меня это контрнаступление — большая загадка. В военной академии нас учили, что для проведения успешной наступательной операции нужно создать значительную двухэшелонную группировку, где будет эшелон прорыва и эшелон развития успеха. Да, некоторые военкоры сейчас пишут, что ВСУ не будут создавать крупную группировку, в наступление пойдут достаточно малочисленные мобильные группы. Они будут прощупывать нашу оборону, пытаться найти в ней слабые места и там эту оборону прорывать. Но мне кажется, достичь какого-то заметного успеха силами мобильных групп численностью до батальона, с десятком танков — это из области фантастики. Захватить Мелитополь, перерезать сухопутный коридор в Крым, как они планируют, такие мобильные группы не смогут. Кроме того, у ВСУ нет преимущества в воздухе — а это один из решающих факторов при любом наступлении. Преимущества в бронетехнике, в ствольной артиллерии у них тоже нет. А для успешного наступления требуется преимущество как минимум 3:1. То же касается и численности личного состава. Да, звучали цифры, что украинцы имеют под ружьем то ли 200, то ли 400, то ли миллион человек. Но судя по утечкам секретных данных из Пентагона, в реальности ВСУ подготовили и вооружили всего 12 бригад. Это максимум 40-60 тыс. человек. Российская группировка в зоне СВО существенно больше. Так что даже арифметически планы контрнаступления с реальностью не бьются.— Как долго может продлиться контрнаступление? До осенней распутицы?— Я думаю, что такая операция продлится максимум три недели. ВСУ не прорвут нашу оборону, особенно на юге, где открытая местность. Я не верю, что в нынешнем своем состоянии они смогут достичь значительных успехов. Повторяю, у нас полное преимущество в воздухе, в средствах ракетного поражения. Мы научились сбивать и их «хаймарсы», и «шторм шэдоу». Последние ракеты мы успешно уничтожали еще под Дамаском в 2017 году. — Евгений Петрович, объясните, в чём смысл ожесточённой битвы за Артёмовск (Бахмут), которая идёт уже почти десять месяцев? Почему именно этот небольшой населённый пункт приобрёл такое стратегическое значение?— Руководством России поставлена стратегическая задача — выйти на административные границы Донецкой и Луганской областей. Выполнить эту задачу, не взяв Бахмут, а затем Краматорск и Славянск, невозможно. Овладев Бахмутом, российские войска могут выйти на оперативный простор и подойти к последним крупным оборонительным пунктам ВСУ в Донецкой области.А почему украинцы так упираются? Для них это какой-то символ их сопротивления, как они говорят. Видимо, считают, что, потеряв Бахмут, они потеряют потом весь Донбасс. «До конца года горячая фаза завершится»— С самого начала конфликта много говорится про «красные линии», за которые Россия не позволит перейти. О них вспоминают каждый раз, когда случается что-то экстраординарное — взрыв Крымского моста, покушение на ту или иную известную персону, атака беспилотников на Кремль... Тут же многие политики и блогеры призывают нанести «сокрушительный удар», «уничтожить центры принятия решений». Но в итоге ничего необычного не происходит, всё идет своим чередом, и страсти постепенно остывают — до новой вызывающей атаки. «Красных линий» больше нет?— Мне кажется, историю про «красные линии» очень сильно раскрутили журналисты. Президент никаких красных линий не обозначал. Возможно, пару раз это выражение употребили министр обороны и министр иностранных дел, но их слова могли вырвать из контекста... В разговорах о красных линиях, которые ведут некоторые наши комментаторы, есть что-то от мазохизма: мол, смотрите, нам сделали больно, того и гляди сделают еще больнее... И требуют от руководства Вооружённых сил каких-то действий, которые, очевидно, не укладываются в логику нынешнего военного планирования.Впрочем, нельзя сказать, что Россия никак не реагирует на особо дерзкие вылазки. После подрыва Крымского моста начались атаки на энергетическую инфраструктуру. После покушений на известных блогеров и налёта беспилотников на Кремль стали наноситься более интенсивные удары по складам, пунктам управления, полигонам... Хотя, возможно, эти действия и не связаны с терактами и являются просто реализацией долгосрочных планов ведения кампании. — Тема применения тактического ядерного оружия на Украине окончательно снята с повестки дня?— С моей точки зрения, это не имеет ни военного, ни политического смысла. У нас достаточно обычных средств поражения, чтобы вести успешные боевые действия. Для чего применять ядерное оружие? Чтобы напугать противника, демонстративно стереть с лица земли какой-нибудь украинский город? Но вы представляете, какой шум поднимется в мире? Ничего, кроме всеобщего осуждения, в том числе со стороны наших союзников, мы в результате не получим. К тому же я абсолютно уверен, что за тактическим ядерным оружием в ход пойдет и стратегическое. Эскалация будет неминуемой и неконтролируемой, вплоть до взаимного уничтожения России и США. Рассматривать применение такого оружия имеет смысл только в том случае, если США непосредственно начнут воевать против нас. Но я надеюсь, у них хватит ума этого не делать. — Осенью вы сказали aif.ru, что СВО может продлиться ещё «год или больше». А сегодня какой прогноз бы сделали?— Я надеюсь, что до конца 2023 года горячая фаза завершится. Хотя кто-то считает, что конфликт может длиться и два, и три года, и даже пять лет. Но я так не думаю. Во-первых, на такой срок у Украины не хватит ресурсов, даже с учётом помощи Запада. Несмотря на то, что у нас многое было разрушено в 90-е годы, в целом наша оборонная промышленность имеет больший потенциал. А американцы и особенно европейцы после окончания холодной войны свернули многие производства. И сейчас, когда приспичило, оказалось, что им не хватает мощностей для производства артиллерийских снарядов и пр. Чтобы перезапустить предприятия ВПК, нужны инвестиции. Но в Европе на 90% это частные предприятия, в США вообще на 100%. А частник, прежде чем делать инвестиции, требует гарантий — будут ли долгосрочные заказы? Таких гарантий ему дать никто не может. Многое будет зависеть и от итогов украинского наступления. Если украинцы проиграют, то их наверняка вынудят пойти на дипломатическое урегулирование. Бесконечно снабжать оружием и поддерживать горячий конфликт Запад не готов, несмотря на все громкие заявления. «Для американцев наступает момент истины»— Какую военную помощь Киеву со стороны Запада вы считаете наиболее значимой? Это дальнобойные ракеты, бронетехника? Или, может быть, разведданные?— Информация, добытая американскими спутниками, конечно, очень сильно помогает Украине. Не менее важна для ВСУ и спутниковая система Starlink, которую они используют для передачи данных и связи на поле боя. Но ключевым сейчас становится вопрос о поставках боевых самолетов. Как признают американские аналитики, на Украине нет аэродромов, пригодных для взлета и посадки тех же F-16, а модернизировать имеющиеся очень сложно. Нет базы для материально-технического обслуживания и ремонта таких машин. Создавать всю эту инфраструктуру с нуля, под огневым воздействием со стороны российских Вооружённых сил бессмысленно. Поэтому, если решение о поставках F-16 и будет принято, базировать их придется на территории соседних стран — Польши, Румынии или Словакии.Но если эти самолеты будут оттуда взлетать и наносить удары по нам, мы просто будем вынуждены в ответ наносить удары по местам их базирования. То есть бить по территории стран НАТО. По сути, американцам придется сейчас решать — готовы ли они начать Третью мировую войну. Это будет для них момент истины. — Британия и Нидерланды на днях договорились о создании коалиции по закупкам истребителей F-16 для Украины. Получается, что эти машины могут быть получены Киевом и без участия США?— Информация на этот счет поступает противоречивая. Начнем с того, что у Великобритании нет F-16, как нет их и у Франции.— Возможно, они просто организуют их закупку для Украины?— А у кого закупать? У американцев? Недавно был опубликован доклад аналитической службы Конгресса, в котором отмечается, что США могли бы разрешить европейским странам поставить Киеву подержанные F-16, но европейцы сами не спешат это делать. Например, Норвегия вроде бы получила от США новенькие F-35, но 32 самолета F-16 тут же продала Румынии. Могла бы передать Украине, но почему-то не захотела. И также, возможно, поступят Нидерланды, Бельгия, Дания, которые сейчас тоже перевооружают свои воздушные силы. Поляки отдали Киеву все свои МиГи, причём как боеспособные, так и небоеспособные — на запчасти. А F-16 не отдают — видимо, самим нужны. — Либо американцы негласно запрещают им это делать.— Может быть, и так. Потому что они понимают, чем это чревато.«Приняв Украину сейчас, НАТО втянется в войну с Россией»— Меньше чем через два месяца в Вильнюсе пройдёт саммит НАТО. Украина настойчиво добивается, чтобы её приняли в ряды блока. Это возможный сценарий?— Я думаю, что нет. Вообще, если действовать строго по процедуре, то сперва натовцы должны предложить Украине так называемый план действий по членству (ПДЧ). Это предлагалось сделать еще в 2008 году, на саммите в Бухаресте. Но Германия и Франция тогда зарубили это предложение. В итоге альянс ограничился невнятным обещанием, что когда-нибудь Украина и Грузия станут членами НАТО. Сейчас, конечно, НАТО может попробовать принять Украину по ускоренной процедуре, как Швецию и Финляндию. Но, во-первых, в отличие от Украины, скандинавские страны уже давно взаимодействуют с этим блоком. Особенно шведы — они принимали участие во всех натовских учениях с 1993 года. А во-вторых, пока на территории Украины идут военные действия, её приём в НАТО может оказаться для Запада самоубийственным. Есть негласное правило, что в альянс не принимаются страны, имеющие территориальные споры с соседями. Приняв сейчас Украину в свои ряды, НАТО напрямую втянется в войну с Россией.Да, сегодня в американской военно-политической элите доминирует непуганное поколение. Те, кто воевал во Вьетнаме и знает, что такое война, уже давно на пенсии. А нынешние военачальники пороху особо не нюхали. Они либо с воздуха всё бомбили в пух и прах, как в Ливии, либо, как в Ираке, просто подкупали Республиканскую гвардию и входили в Багдад без потерь. Потому и раздаются безответственные заявления, что, дескать, ничего страшного, можем с русскими и повоевать, и тактическое ядерное оружие применить — ничего они нам не сделают, не решатся на эскалацию. Я думаю, что они в корне не правы. И президент Путин не раз об этом им напоминал. — Если Украину в июле не примут в НАТО, то ей что-то могут дать взамен, в качестве компенсации?— Идут разговоры, что США могут заключить с Киевом какой-то отдельный договор, наподобие тех, что у них есть с Японией, Южной Кореей и Австралией. Но этот сценарий мне тоже кажется не очень реалистичным. Какие-то словеса об «общих ценностях» и «всемерной поддержке», наверное, на июльском саммите прозвучат. Но юридических обязательств по предоставлению Украине гарантий безопасности и её силовой защите ни американцы, ни европейцы брать на себя, мне кажется, не станут.«ДОВСЕ отменен, СНВ-3 ждёт такая же судьба»— Поясните, пожалуйста, что означает денонсация ДОВСЕ? Это пустая формальность или очередной шаг в эскалации конфликта с Западом?— Это значит, что в истории договора, который уже давно не работал, поставлена точка. Никакой надежды на то, что ДОВСЕ будет реанимирован, что страны Запада вернутся к его выполнению, на мой взгляд, не было. Для этого им надо было ратифицировать Соглашение 1999 года об адаптации ДОВСЕ к изменившимся реалиям. А шансы на эту ратификацию были нулевые, потому что они связали договор в области контроля над вооружениями с политическими обязательствами по выводу наших войск из Грузии и Молдовы. Вообще, в процессе согласования текста Соглашения об адаптации было много интересного. Приведу лишь два примера. Американцы сперва хотели сделать так, чтобы мы уведомляли их о передвижениях каждого танка, каждой артиллерийской установки, каждого бронетранспортёра. Мы просто физически не смогли бы этого сделать. В Вашингтоне с этим согласились, убрали абсурдное требование. Но настояли на другом — на том, что о любом транзите войск в пределах района применения Договора все его участники должны сообщать друг другу. В итоге соглашение в силу так и не вступило, а сами американцы позже признали, что для них это было даже хорошо. Потому что иначе, мол, данные о транзите их войск во время иракской кампании (а США всё переправляли в Ирак через базу Рамштайн в Германии) русские бы сразу передавали Саддаму Хусейну... В общем, уже в нулевые годы ДОВСЕ никому не был нужен, он безнадёжно устарел. Я вам больше скажу. Мне кажется, что история с ДОВСЕ стала прецедентом. И после того как Путин заявил о приостановке участия России в другом договоре, СНВ-3, этот документ ждёт такая же судьба. Мы, конечно, немного подождём — может быть, год-полтора, в зависимости от развития обстановки вокруг Украины. И потом СНВ-3 также денонсируем.

Аналог Ноткоин - TapSwap Получай Бесплатные Монеты

Подробнее читайте на aif.ru