фото показано с aif.ru

64 года Александра Пахмутова и Николай Добронравов живут и творят вместе.

64 года Александра Пахмутова и Николай Добронравов живут и творят вместе.Только вдвоём они написали 400 песен, из них сотни полторы – хиты. Творчество Пахмутовой и Добронравова – уникальная летопись страны в музыке и стихах. Такого тандема в мире больше нет.Они давно могли бы жить в своё удовольствие. Заслужили, как никто. Но, даже преодолев 90-летний рубеж, супруги продолжают сочинять, существуя в несвойственных возрасту ритме и темпе – «главное, ребята, сердцем не стареть». Как спелись весной 1956-го на «Лодочке моторной», заявив: «Мы на ней объедем весь родимый край», так и плывут по волнам семейно-творческого океана. И у каждого рефреном: «Я не могу иначе». Посмотреть эту публикацию в Instagram Публикация от pro-zvezdu.ru Все о звёздах (@pro_zvezdu) 10 Апр 2020 в 1:26 PDT Все на баржу!Их полюбили ещё в 1960-е, когда Аля и Коля отправились в Сибирь за песнями... Строятся города, возводятся ГЭС. А «под крылом самолёта о чём-то поёт зелёное море тайги». Романтика! «Фред Юсфин (главный диспетчер строитель­ства Усть-Илима. – Ред.) добыл где-то пианино, мы сели на баржу и поехали, – рассказывала Пахмутова. – Даже пороги прошли, которые за всю историю преодолели человек сто. И ночевали на барже. В спальных мешках. Однажды только не могли уснуть – Кобзон вдруг решил послушать оперу «Золотой петушок». Баржу по Ангаре тянули два катера – «ГЭС-32» и «­ГЭС-34». Главным «пассажиром» было пианино «Кама», сценой – местечко возле ящиков с запчастями. На концерт собрались все жители Усть-Илима. «Кохно в чёрном костюме, с чёрным накомарником на лице напоминал молодого средневекового рыцаря, – вспоминали поэты Добронравов и Гребенников. – Кохно и Кобзон пели вдохновенно, их звонкие голоса неслись далеко в тайгу... Шлюпки выныривали из тумана ото­всюду, прижимались к берегу, и люди слушали песни, посвящённые сибирякам».К слову, «Письмо на Усть-Илим» супруги написали в Москве до того, как начались работы у створа будущей плотины. Однако и за тысячи вёрст прочув­ствовали настроение строителей. Случалось и по-другому: спустились в шахту, прошли длинными тоннелями. Но песню не сочинили. И на БАМе, между прочим, не были. Хоть и кажется это сейчас невероятным. Как и то, что первая поезд­ка на Северный флот закончилась конфузом. Пахмутова стояла на пирсе, когда субмарина возвращалась из похода. И вдруг с мостика грозный окрик: «Уберите бабу с пирса! Швартовку сорвёте!» Это был командир, для пущей важности добавивший непечатной лексики. Композитор обиделась. Кое-как подводникам удалось вымолить прощение. Песенникам рассказали о приметах и походе в Саргассово море, показали жизнь моряков. Но через два года потребовалась ещё одна командировка на флот. И только тогда все узнали, что это такое, «когда усталая подлодка из глубины идёт домой».Гагарин и «Нежность»О Пахмутовой и Добронравове можно было бы написать не одну книгу. Но все знают: трубку телефона хозяева квартиры на Комсомольском проспекте берут, только если видят знакомый номер. Интервью дают редко. И никогда не рассказывают о личном. Написали первую песню – и поженились, всё! О величии не задумываются, на комплименты не реагируют – «звонких не терпим фраз». Зато что ни песня – то история с продолжением. В своё время Александра Николаевна от общественной работы отказалась – слишком много та забирала времени и сил. А для неё и мужа весь смысл жизни – в музыке и стихах. Они давно и живут-то, по сути, с одной фамилией: «Пахмутова-Добронравов». Главное из написанного касается лично их: «Ты моя мелодия, я твой преданный Орфей». И то, что песня помирила и соединила Магомаева и Синяв­скую, тоже дорогого стоит.Как и история с «Неж­ностью» для лётчиков: «И придумать не могла Земля, как прожить ей без него, пока он летал... » Это ведь от Юрия Гагарина пришло волнительное: «Алечка, Володя Комаров перед полётом просил передать вам с Колей благодарность за «Нежность». Для 40-летнего космонавта № 7 тот полёт стал последним... И увязать все эти факты и эмоции с тёткой, приехавшей на базар продавать мясо, Пахмутова никак не могла. Тогда как Лиознова задумала «Три тополя на Плющихе», услышав песню «Нежность». И отступать не хотела. Режиссёр предложила композитору посмотреть отснятые кадры. И как женщина Пахмутова не устояла перед ефремовским обаянием.Они писали о строителях, геологах, космонавтах, комсомольцах, спортсменах. О любви и верности. О Москве и Подмосковье, Яро­славле и Воронеже, Белоруссии и Литве, Магнитке и Воркуте, Ямале и Камчатке. Есть песни про библиотеку имени Ленина и ЛЭП, русскую сталь и норильский никель. А в «Турнире эрудитов» им удалось «подружить» Резерфорда, синхрофазотрон, ЭВМ, физтех, квант, термояд, мю-мезон и пульсар. Кажется, дай трамвайный билет – они и о нём напишут. Однако после перестройки авторы чуть ли не в одночасье превратились в певцов коммунистического строя (хотя не были членами КПСС), работавших исключительно по заказу (в реальности поручение было только одно – сочинить финал «Олимпиады-80»), над которыми глумились. Безоблачной их жизнь и раньше только казалась: допустить, что «Ильич прощается с Москвой», было нельзя; сочинение про ветеранов Первого Белорусского: «Любимцем нашим был маршал Рокоссовский, и лично Жуков повёл нас на Берлин» не прошла «редактуру» наверху. Больше доставалось поэту. Однако и композитора обвиняли, что в песне «И Ленин такой молодой» барабаны «сошли с ума».«Жизнь не зря зовут борьбой». Только в 1990-е бороться уже было не с кем: тандем будто перестал существовать – Пахмутовой-Добронравова почти не было на радио и ТВ. Казалось, от всеобщего обожания не осталось и следа. «Не представляла, что такое бывает», – признавалась Александра Николаевна. Бросить Родину?Она могла бы состояться на Западе как симфонический композитор – её произведения там исполняют, издают. Да и песни перепеваются. Но мысли оставить Родину не было никогда. И простые люди это оценили. Письма слали: спасибо, что не бросили нас и не уехали за кордон... Так родилась песня «Остаюсь». Дети Великой войны – они и в этот раз всё пережили, выстояли. А потом многие, и не только на ТВ, осознали, что «старые песни о главном» – достояние. Мелодии Пахмутовой вызывают слёзы. Не потому, что у неё слабость к до-диез минору. А потому, что в арсенале композитора семь нот и два знака (бекар не в счёт), а шедевров – больше сотни.Да и Добронравов, при всей «советскости», оказался пророком почище любого нострадамуса. Речь не только о Беловежской пуще – «мне понятна твоя вековая печаль». Или о реформаторе-экономисте: «Гайдар шагает впереди!» Многие фразы превратились в афоризмы, стали крылатыми: «Знаете, каким он парнем был!», «Будет небесам жарко!», «И вновь продолжается бой», «Как молоды мы были», «Завтра будет лучше, чем вчера». Иные строки словно сегодня написаны: «Скорости вокруг бешеные, мы себя едва сдерживаем». И как продолжение: «Чтоб тебя на земле не теряли, постарайся себя не терять». Скромные, интеллигентные, Пахмутова и Добронравов никогда не ставили материальное во главу угла. Знающие их много лет поражаются: обстановка в квартире – как полвека назад. Они не продают свои песни, сами ходят в магазин, не имеют помощников. А лучшим отдыхом до сих пор считают медовый месяц у тёти Даши в Абхазии. «Мы верим в своё бессмертье, Когда мы устанем биться, На смену придут другие, Моложе и лучше нас», – написали они в ­1968-м. Сколько воды утекло. А «моложе и лучше» всё нет... Остаюсь... Вот пришло письмо издалека,
Где живут богато и свободно.
Пусть судьба страны моей горька,
Остаюсь с обманутым народом.
Пусть судьба печальна и горька... Мы – изгои в собственной стране,
Не поймём, кто мы, откуда родом.
Друг далёкий, вспомни обо мне –
Остаюсь с обманутым народом.
Друг далёкий, вспомни обо мне... Слышен звон чужих монастырей:
Снова мы себя переиначим.
На обломках Родины моей
Вместе соберёмся и поплачем
На обломках Родины моей... Мы ещё от жизни не ушли,
Цвет берёз не весь ещё распродан,
И вернутся снова журавли –
Остаюсь с обманутым народом.
И вернутся снова журавли... Не зови в дорогу, не зови.
Верой мы сильны, а не исходом.
Не моли о счастье и любви –
Остаюсь с обманутым народом.
Не зови в дорогу, не зови.1991 г.О РоссииТы теряешь, родная, последние силы.
Мы уже не спасём тебя. Не укрепим.
Мы пришли попрощаться с тобою, Россия,
С бледным небом твоим, с чёрным хлебом твоим.Мы не будем стремиться к богатым соседям.
Не прожить нам без ласки слезящихся глаз...
Никуда не уйдём. Никуда не уедем.
Ты сама потихоньку уходишь от нас.Мы стоим пред тобой в современных одёжах, –
Космонавты и братья мои во Христе.
Ты была нашим предкам столпом и надёжей.
В мире не было равных твоей широте.Ты была, наша матерь, небогатой и честной.
И не зря же ты в муках на свет родила
Знаменитых царей и героев безвестных,
И неслась в новый мир, закусив удила.Так за что же тебе выпадали мученья?
Зарубежный альков и щедрей и теплей...
Очень страшно семье, если нет продолженья.
У России почти не осталось детей... Свиньи чавкают, в храм водрузивши корыто.
И рыдают солдатки у афганской черты.
Васильковое небо зарыто, закрыто
Чёрным облаком смога, свинца, клеветы.Так чего же мы ждём? Для чего мы хлопочем?
И зачем по инерции смотрим вперёд?
Ты прислушайся: мы пустотою грохочем.
Присмотрись: вместо поезда вьюга идёт.... Вот мы все собрались на последней платформе.
Осквернён наш язык... Уничтожен наш труд.
Только там, под землёю, останутся корни.
Может быть, сквозь столетья они прорастут.

Аналог Ноткоин - TapSwap Получай Бесплатные Монеты

Подробнее читайте на aif.ru