фото показано с vz.ru

В понедельник в Кремле прошли переговоры между Владимиром Путиным и премьер-министром Сербии Александром Вучичем вероятным победителем грядущих президентских выборов. Вучич приехал в Россию за политической поддержкой и он ее получил.

Меж тем Белграду стоило бы подумать о том, как эта вечная дружба оформлена с его стороны. Встречу президента РФ Владимира Путина и премьер-министра Сербии Александра Вучича можно охарактеризовать как «наглухо закрытую». Изначально предполагалось, что будут обсуждаться как минимум четыре темы общее экономическое сотрудничество, оборонная сфера, туризм и культура, а Вучич характеризовал встречу с российским лидером как имеющую «исключительное политическое и экономическое значение». В любом случае детали реализации уже имевшихся ранее соглашений оказались за кадром. Общим остался лишь дружественный настрой и очевидная поддержка, которую руководство России выказывает Вучичу на предстоящих президентских выборах в Сербии.

Вучича сопровождали министр обороны Зоран Джорджевич и министр по делам ветеранов и социальным вопросам Александр Вулин. Оба считаются сторонниками условно пророссийской партии, с которой в нынешней Сербии конкурируют сторонники «интеграции с ЕС». Это деление на «проевропейских» и «пророссийских» уже не столь искусственно, как было, скажем, десять лет назад, и сербским политикам приходится изобретать довольно сложные лингвистические формулировки, чтобы обозначить позицию своего государства.

Тот же Вучич настаивает на нейтралитете Сербии, как будто подобный выбор существует. Это во времена холодной войны Иосип Броз Тито успешно изобрел «движение неприсоединения», которое возглавил и на котором долго паразитировал. Сейчас уже нет никакого Варшавского блока, в Европе есть только НАТО, в которое уже вошли или рано или поздно войдут традиционные противники Сербии Хорватия, Албания, Босния.

Вкратце позиция Белграда сводится к тому, что Сербия была и остается близким другом России и хотела бы расширять сотрудничество с Евразийским экономическим союзом, но при этом «находится на европейском пути». Что эта формулировка означает на практике, никто толком объяснить не может, но она оставляет Белграду возможность сохранять режим переговоров с ЕС и НАТО. Кроме того, по словам Вучича, Сербия «ревниво оберегает свой военный нейтралитет», что представляется уже совсем странной словесной конструкцией, поскольку массированное перевооружение сербской армии сейчас идет исключительно за счет российского оружия и на российские же деньги.

Разумеется, именно вопрос расширения сотрудничества в военной сфере всех интересовал в наибольшей степени. Критической темой остается возможность поставок в Сербию российских систем ПВО. Еще почти год назад речь шла о поставках С-300, но разговор об этом постепенно сошел на нет, и теперь Вучич говорит лишь о системах «Бук».

«Мы хотим не только полицейскую защиту неба, но и защиту от потенциальных нападений в будущем», заявил он еще в Белграде. Тут, видимо, речь идет о неточности перевода: под «полицейской» сербский премьер имел в виду постоянную защиту воздушного пространства страны, для чего «Буков» достаточно. Но после войны 1999 года система ПВО Сербии лежит в руинах, а в обстановке гонки вооружений на Балканах, которую на ровном месте развязала Хорватия, Белграду необходимы системы противоракетного прикрытия, поскольку Загреб решил получить немецкие и американские ракеты средней дальности. А для этого нужны как раз С-300 и изделия классом выше.

Балканы небольшой регион, и принято считать, что современные высокотехнологичные военные системы для него попросту излишни, как авианосец в Балтийском море. Но если агрессивно настроенный сосед наращивает парк ракет средней дальности, которые теоретически могут долететь до твоей столицы, от этого как-то надо защищаться. То же касается и фронтовой авиации, которая должна обеспечить прикрытие хотя бы крупных городов.

Нельзя забывать и о Косово. Участие этого странного образования в международных футбольных турнирах не отменяет того, что Сербия никогда не согласится с отторжением от себя исторической части. Недавно сербское руководство напрямую высказывалось о том, что в случае рецидива антисербских погромов в крае оно будет вынуждено ввести туда войска. И вполне возможно, что мы доживем до «антитеррористической операции в Косово и Метохии». Риск нового балканского пожара никто не отменял, и Путин с Вучичем недаром констатировали, что ситуация в регионе только обостряется.

Экономическая часть переговоров освещалась более подробно, но скомканно. Вучич высказал удивление тем, «насколько подробно президент Путин знаком со многими нашими проектами и работой» (да, мы тут не кукурузу охраняем). Но конкретики за этим не последовало. Собственно, для сербского премьера был важен сам факт встречи с российским президентом, который пожелал ему удачи на предстоящих президентских выборах. Примерно по той же схеме неделю назад проходила и встреча с президентом Южной Осетии Леонидом Тибиловым порой сам факт поддержки означает больше, чем публичная демонстрация новых экономических проектов. В конце концов, дело зачастую не в экономике, а в сохранении тренда на пророссийскую ориентацию Белграда.

Да, Вучичу приходится изобретать тяжеловесные формулировки, чтобы маневрировать между двумя взаимоисключающими трендами. Но есть вещи, которые невозможно заретушировать. Практически ни она страна в Европе не поддерживает Белград в вопросе Косово и ни одна из действительно влиятельных. Ни одна страна НАТО не будет перевооружать сербскую армию. И вовсе никто не будет обеспечивать Сербии дипломатическое прикрытие в спорных идеологических вопросах, например при рассмотрении резолюции в ООН по событиям в Сребренице. Это даже если забыть о технических кредитах, которыми обеспечивается военно-техническое сотрудничество.

В ответ Белград декларирует свою исключительную позицию по санкциям. По словам Вучича, Сербия остается единственной страной в Европе, которая последовательно и категорически отказывается от введения экономических ограничений в адрес России. Оно, конечно, так (и это особенно ценно на фоне Черногории), но все-таки «историческая дружба» подразумевает не только пассивное сопротивление, но и некие осмысленные шаги.

Президентские выборы в Сербии пройдут 2 апреля, на них выставлены 11 кандидатов, из которых именно у Вучича наиболее высокие рейтинги. Но российская поддержка ему все равно необходима. Настроения сербов в разрезе нации и в разрезе политической элиты это «две большие разницы». Если спросить сербов на улице, все они будут за союз с Россией, в то же время так и не разъясненный «европейский путь» остается трендом, природу которого трудно объяснить.

Никто не требует от Белграда однозначно зафиксированного выбора его и не должно существовать в эпоху многополярного мира. И никто не в праве диктовать сербскому правительству modus operandi. Но вся эта ситуация все равно начинает раздражать. Юридически Сербия не входит в число союзников России как в дипломатической, так и в военной сферах. И возможно, что подписание каких-либо знаковых межгосударственных документов, выходящих за рамки секретных схем по перевооружению армии, могло бы рельефно показать ту степень взаимоотношений, которая уже достигнута и может быть повышена при президентстве Вучича. Ограничиваться только декларациями и сложными словесными конструкциями уже деструктивно. Но это скорее вопрос к профильным российским структурам, а не к самим сербам.

Отношения России и Сербии закономерно должны выйти на новый уровень. Но только в том случае, если в Белграде наконец-то будет изжита старая конструкция «ни нашим, ни вашим», при которой «нас с русскими двести миллионов», но при этом «европейский курс». Налицо классическая история, когда бытовые настроения народа входят в диссонанс с поведением элиты. И Александр Вучич среди них едва ли не лучший.

Теги:

Владимир Путин, Сербия, Балканы, рынок оружия, Александр Вучич, Россия и Сербия

Аналог Ноткоин - TapSwap Получай Бесплатные Монеты

Подробнее читайте на vz.ru