2020-2-22 16:30 |
Давным-давно, в незапамятные времена, когда Россия ещё была в моде, а меня разрывали на части крупные каналы немецкого телевидения, мне позвонила моя подруга Бритта — ведущая популярного кулинарного шоу — и попросила рассказать в эфире про русскую национальную кухню.
Я погрузилась в размышления: наша извечная тоска по пельменям уже всему миру надоела. Борщ — вообще превратился в имя нарицательное. Чтоб не сказать «порицательное". Суп-солянку — и какую! — по сей день успешно готовят на бывших ГэДээРовских территориях. Объяснять, каким образом у немецкого картофельного салата оказались русско-огуречные составляющие и французское название «Оливье», показалось мне чересчур сложным — пришлось бы вгрызаться глубоко в историю. Селёдка под шубой тоже исключалась — тонны роскошной и неприлично дешёвой балтийской сельди ежедневно заглатываются бюргерами в тиши частных домов и в суете дорогих ресторанов. Собственно, как и котлета — наравне с сосисками любимый немецкий перекус, коварно затаившийся под именем «булетта» в бывших Восточных землях, или «фрикаделe» — в Западных. И опяадача передо мной стояла… Наконец, я придумала поразить воображение немецких домохозяек рассказом о кислых щах и гречневой каше. Конечно, квашенная капуста — это тоже немецкое национальное блюдо. Но в жидко-горячем виде, да еще и со сметаной, его здесь не едят. А гречку они в те годы и в глаза не видели. В тот момент, когда мне позвонила редакторша, и потребовала обсудить меню по телефону, третьего блюда я ещё не придумала. Когда редакторша услышала, что у меня есть только два блюда, она устроила дикий прессинг, потребовав решить проблему третьего блюда немедленно и в первую очередь. Редакторша требовала салат. За невозможностью оливье (см. мои рассуждения выше), я сходу ляпнула — свекольный. Как? — удивилась она. — Русские тоже едят свекольный салат? Тут Ваша покорная слуга занервничала, и начала крутиться, как уж на сковородке, чуть было сама не став русским национальным блюдом. Обнаглев, я заявила, что «наш» свекольный салат — это вам не «ваш» свекольный салат. Хорошо, давайте список продуктов, — согласилась редакторша. Тёртая вареная свекла, майонез, чеснок, грецкие орехи и зёрнышки граната, — бодро перечислила я. На вопрос, уверена ли я, что грецкие орехи и гранат растут в России и являются традиционным ингредиентом национальной кухни, я ответила утвердительно. Времени у редакторши было в обрез, и спорить она не стала. Мой рецепт приготовления кислых щей был встречен глубокомысленным молчанием. Но я не беспокоилась — ведь мне было слышно, как постукивают на другом конце провода её ногти по клавиатуре компьютера, записывая за мною список продуктов и последовательность действий. Покончив со щами, она стала прощаться. А гречневая каша как же? — напомнила я. Ах да, давай диктуй скорее, — согласилась она. Я рассказала, как варят гречневую кашу. И добавила, что её принято есть на завтрак, заливая холодным молоком. Понятно, — ответила редакторша. И в трубке раздались короткие гудки. Внутренний голос сообщил мне, что я в очередной раз вляпалась в какую-то лажу, но я его привычно заглушила и положилась на симпатичное русское авось — авось всё прикинем прямо на съёмках. А зря. Процесс съёмок напоминал скорее реанимационное отделение крупного госпиталя, чем студию телеканала. Мой напарник — главный повар шоу — носился по кухне с сумасшедшей скоростью. Тяжеленные кастрюли и сковородки легко перелетали с места на место. По лбу его, прямо из-под белоснежного жёстко накрахмаленного высоченного поварского колпака, негигиенично тёк пот. В те моменты, когда включалась камера, работающая на меня, и соответственно, выключалась камера, работающая на него, к нему подскакивала гримёрша и с материнской нежностью этот пот утирала. Пока я, рассказывая как готовить салат из вареной свеклы, не спеша очищала с неё кожуру, мой напарник готовил заправку: налил в миску майонез, начистил и натолок несколько грецких орехов. Краем глаза я видела, как он потянулся за гранатом. Отлично, — подумала я. Честно, люблю свекольный салат с гранатовыми зёрнышками — когда их прикусываешь, они брызгают соком и вызывают такую приятную пикантную сладко-кислую вспышку во рту. Но шеф, наковыряв горсть зёрен, не бросил их в миску к орехам, а, выхватив откуда — то из под стола соковыжималку, превратил мои вожделенные зёрнышки в кашу. Образовавшийся гранатовый сок вылил в миску. Немец и представить себе не мог, что гранатовые зёрнышки с косточками вообще можно есть. Должна вам признаться, что свекольный салат залитый гранатовый соком — вещь глубоко отвратительная. Я растерялась — но не останавливать же съемку. Не начинать же выяснять, кто прав. Да и спасти мой салат было уже нельзя. Настроение у меня слегка упало. Но шоу маст гоу он — и мы приступили к щам. Их я готовила сама. В студии на это время объявили технический перерыв, и мой бравый напарник в белом ушел перевести дух. Когда щи сварились, свет снова включили, и все участники заняли свои места. С видом волшебника, только что сотворившего чудо, я приподняла крышку и, глубоко вдохнув замечательный аромат, сообщила о своей готовности немедленно разлить живительную обжигающую жидкость по тарелкам: по сценарию пробуют блюда сама ведущая шоу — моя подруга Бритта, и с ней пара добровольцев из аудитории. Но шеф вдруг выхватил у меня из рук кастрюлю с замечательно воняющим кислющим хлебовом и плюхнул содержимое в блендер. За какие-то 30 секунд мои шикарные щи превратились в холодный суп-пюре из кислой капусты. Мало того, полностью проигнорировав приготовленную мной баночку жирной сметаны, он ринулся к холодильнику, схватил с полки пакет сливок, взбил их ручным миксером за секунду и красиво уложил горкой поверх кисло-капустного пюре. Хорошо, что мой крупный план в это время не снимали — всё внимание режиссёра было приковано к манипуляциям повара. Тем временем Брита приступила к дегустации. От свеклы с гранатовым соком у неё свело челюсти, но она мужественно улыбнулась. Аккуратно зачерпнув ложкой пойло из кислой капусты и сладких взбитых сливок она немного задумалась — опытный режиссёр сразу же всё понял и во время ушёл с её крупного плана на общий план аудитории. Сделав глоток, Брита как-то странно мотнула головой, отставила тарелку и схватилась рукой за живот, будто её сейчас вырвет. Съёмочное время неумолимо приближалось к концу. А нам с поваром еще предстояло сварить гречневую кашу и подать её Бритте — горячую с холодным молоком. Я так люблю гречку с молоком, что надеялась хотя бы этим блюдом реабилитировать русскую национальную кухню в глазах моей несчастной подруги и её аудитории. Но моим планам снова помешал проклятый повар. Очевидно, прочитав в записках редакторши мои слова, что гречку с молоком едят на завтрак, он сассоциировал с мюслями, и я и глазом моргнуть не успела, как сырые, прямо из пакета зёрнышки гречневой крупы оказались в тарелке, и повар с довольной улыбкой заливал их холодным молоком. А у Бритты как раз в этот момент стоял временный зубной протез — ну знаете, пока изготавливается постоянный протез, дантисты обычно дают поносить временный. Он не фиксируется к дёснам и держится не очень крепко — ведь всего на пару дней. Вот у Бритты как раз и шла эта пара дней. Наткнувшись на жёсткие, как камушки, гречневые зерна, Бриттин протез треснул и вывалился изо рта прямо в тарелку. Камера в этот момент держала её крупный план… Она мне этого так никогда и не простила. На звонки не отвечала. А ведь были подругами. Собирались вместе ехать на велосипедах в Сибирь. Вместо Сибири она поехала в Венецию делать подтяжку лица у какого-то итальянского светилы. Светило подкачало. Операция оставила страшные следы на лице. И она уже больше никогда не появлялась в телевизионном эфире.
Аналог Ноткоин - TapSwap Получай Бесплатные Монеты
Подробнее читайте на chaskor.ru