«Глаза залило кровью, мне показалось, что треснул череп. Я провела рукой по лбу и лицу. Рука не нащупала носа. Нос был оторван», — вспоминала позже скульптор Вера Мухина

«Рабочий и колхозница», граненый стакан, пивная кружка. А имя и фамилия четкие, грубые, зримые. Сказал — будто припечатал: Вера Мухина. Художник, скульптор, дизайнер.Она появилась на свет 1 июля 1889 года. И, кажется, на роду ей было написано быть сильной и мужественной. Хотя зачем? В семье не было ни рабочих, ни колхозниц. Отец, зажиточный купец, торговал зерном, коноплей, пенькой. Мать-немка происходила из семьи помощника аптекаря. Но она умерла от туберкулеза, когда Вере было 2 года. А когда ей исполнилось 14, покинул этот мир глава семьи. Веру с сестрой взяли на попечение состоятельные дяди по линии отца. И все бы ничего, жизнь продолжалась. Но...«Рука не нащупала носа. Нос был оторван»В 22 года Вера сама нашла себе приключение. Катаясь с крутой горы в смоленском имении родственников, она на санях врезалась в дерево. «Глаза залило кровью, мне показалось, что треснул череп. Я провела рукой по лбу и лицу. Рука не нащупала носа. Нос был оторван», — рассказывала спустя годы Мухина.Дальше — 18-дневное лечение, операции, девять швов. И... боязнь близких за душевное состояние девушки. Зеркало Вере долго не давали. Изуродованное шрамами лицо вряд ли порадовало бы ее. К счастью, небедные родственники нашли решение проблемы — они отправили девушку в Париж, к пластическому хирургу. Семь операций избавили Веру от рубцов. Но назвать ее лицо милым уже вряд ли кто осмелился бы. Внешность девушки стала грубоватой, почти мужской. Такими будут и слепленные ею колхозницы, крестьянки — бабы, как называла их порой Мухина. Даже обнаженные женские фигуры выходили у Веры крепкими, мощными. Без малейшего намека на утонченность.Кстати, за «Крестьянку» Мухина получила премию в 1000 рублей, комплименты от Луначарского и отзыв художника Машкова, который, глядя на скульптуру, сказал: «Молодец Мухина. Такая родит стоя и не крякнет». Что, кажется, могло относиться и к крестьянке, и к Вере.«Если бы вы погибли, я умер бы вместе с вами»Свое лицо Мухина не любила. Оттого, видно, и выплескивала нелюбовь в монументальные каменные изваяния. Была и другая проблема со здоровьем — тугоухость. Все это, впрочем, не могло помешать девушке отучиться в Париже у Бурделя — ученика великого Родена. С профессией, которой она посвятит себя без остатка, было все ясно.Личная жизнь складывалась не так удачно. В Париже Вера познакомилась с художником и революционером Александром Вертеповым, который убил губернатора Одессы. Но с началом Первой мировой Александр стал добровольцем французской армии и вскоре погиб.В том же 1914-м благодаря подруге Изе Бурмейстер Вера познакомилась с Алексеем Замковым. Но ни во что серьезное первая встреча не вылилась. Каждый пошел своей дорогой. А спустя два года Замкова привезли с войны умирающим от брюшного тифа в московский госпиталь Общества русского коннозаводства, где Вера работала медсестрой. Благодаря ее заботе боец быстро поправился. Но, может, это миф, как и с граненым стаканом, авторство которого приписывают Мухиной?..Был еще случай. В революционном 1917-м в госпиталь попал снаряд, Вера потеряла сознание. А когда очнулась, Алексей признался: «Если бы вы погибли, я умер бы вместе с вами».Рассказывали также, что врач Замков сам лечил Веру от болезни крови. И даже если все это — лишь красивые легенды, они должны были быть в судьбе Веры Мухиной.«Я вторая скрипка»11 августа 1918 года Вера и Алексей обвенчались. «Я выиграла Алешу, как сто тысяч по трамвайному билету», — говорила Мухина. И после смерти любимого замуж больше не вышла. Для нее Алексей был «очень красив». Почти как Наполеон. Вера частенько просила его позировать для скульптур. А про себя говорила: «Я вторая скрипка».Они были разные: он — холерик, она — флегматик. Но оба — удивительно цельные.Алексей был талантливым врачом. Считалось, что именно он послужил прототипом профессора Преображенского в «Собачьем сердце» (доктора Замков и Булгаков дружили). Алексей Андреевич, правда, не пытался превращать собак в людей. Как вспоминала Вера Игнатьевна, первое время он «каждое воскресенье ездил в свое село Борисово и принимал там больных. Приезжал с картофелем и хлебом. Тем мы и питались в 18-й, 19-й годы. В 20-м году родился сын Волик (Всеволод), принял его Алексей Андреевич дома».В пять лет мальчик заболел костным туберкулезом. Спасать от него тогда еще не умели. Доктор Замков сам прооперировал его дома, на обеденном столе. А через два года Волик уже ходил без костылей.Об этом супруги предпочитали молчать. А вот изобретение Замкова в 1930-е годы наделало много шума. Алексей Андреевич придумал волшебный гравидан из... мочи беременных женщин и считал, что инъекции этого препарата не только оздоравливают, но и омоложивают. Говорят, им пользовались Горький, Молотов, Орджоникидзе, Буденный, Каклинин, Клара Цеткин и другие известные личности. Но первый опыт Замков провел на себе. Однако мода на волшебное средство продлилась недолго. Замкова стали называть шарлатаном, знахарем. Он попал в опалу, дважды оказывался в ссылке. (Вера, конечно, была с ним). В конце жизни доктор занимал должность внештатного консультанта в Институте им. Склифософского. И в 59 лет умер от инфаркта.Страшнее трагедии для Веры не было. «Забыться» помогала только работа. Спустя несколько месяцев после ухода мужа скульптор создала «Возвращение» — самое трагическое свое произведение. С трагической же судьбой. Безногий солдат вернулся с войны домой, припал к коленям жены, обнял их. А у нее от бессилия повисли руки...Несколько раз Мухина переделывала композицию. Пока однажды не схватила молоток и не разбила скульптуру.Вера Игнатьевна пережила мужа на 11 лет. Но сердце подвело и ее.

Аналог Ноткоин - TapSwap Получай Бесплатные Монеты

Подробнее читайте на aif.ru