История Натальи Наговициной вызвала бурную дискуссию. Можно ли было ее спасти, нужно ли, и за чей счет? А выяснилось, что даже базовая страховка покрывает расходы на спасательные работы. Только страховые услуги фактически так и не были оказаны.

История Натальи Наговициной вызвала бурную дискуссию. Можно ли было ее спасти, нужно ли, и за чей счет? А в итоге выяснилось, что даже её базовая страховка покрывала расходы на спасательные работы. Только страховые услуги фактически так и не были оказаны. Чему же научил общество этот трагический случай?Всегда спасают, но не с такой высотыМосковская альпинистка Наталья Наговицина умирала практически в «прямом эфире»: палатку с покалеченной женщиной периодически облетал дрон, видеозаписи выкладывались в соцсети, СМИ публиковали множество материалов, в которых эксперты рассуждали, что сейчас происходит с Натальей.Весь этот контент породил бурю дискуссий, поставивших «ребром» ранее необсуждаемые вопросы: а надо ли спасать тех, кто, как Наговицина, «сам знал, на что шёл», и, если спасать, то за чей счет, и где та грань, по обе стороны которой находятся «хорошие» и «плохие» спасаемые?«Не принято оставлять людей в беде, — признается аif.ru председатель комитета по спортивному скалолазанию Федерации альпинизма России Александр Яковенко. — Но есть такие места, где невозможно что-то сделать. И, отмечу, что Наталья Наговицина и Роман Мокринский (один из членов группы — прим. ред.) отправились на одну из самых сложных вершин мира совершенно неподготовленными. Да еще и с незалеченной травмой, Наталья сама сообщила Роману, который оказал ей первую помощь, что у нее вторичный перелом лодыжки, она ломала её в том же месте весной».По словам Яковенко, альпинизм — один из самых опасных видов спорта, ежегодно только на одном Эльбрусе гибнет с десяток человек. Их обычно в горах и оставляют. С этим всё ясно, но, если не мгновенная гибель, а травма или болезнь? Тогда спасают или, как Наговицину, бросают умирать?«Всегда спасают, — заверяет Яковенко. — В сезон в российских горах в среднем одного альпиниста в неделю спасают. Особенно это четко на Эльбрусе — там дислоцирован специальный горно-спасательный отряд».Например, недавно при восхождении на гору в Ала-Арче в Киргизии у девушки-альпинистки открылась язва. Яковенко говорит, что спасатели ее спустили вниз до высоты в 4000 м, откуда ее забрал вертолет и эвакуировал в больницу. Жизнь девушки спасли. Но за чей счет?«Все альпинисты перед каждым восхождением страхуют свою жизнь, — объясняет Яковенко. — Это обязательное условие, без этого на гору не пустят. Базовая страховка стоит около 10-30 тысяч рублей и покрывает спасательные работы на сумму в 30-35 тысяч долларов. Сюда входят медико-транспортное сопровождение и вертолётное покрытие. Если учитывать, что вертолетный рейс стоит около 20 тысяч долларов, то базовой страховки обычно на всё хватает».Однако, по информации Яковенко, все эти спасения, заключающиеся в спуске пострадавшего до 4000 м (высоты подлета вертолета), и эвакуация в больницы, в РФ и странах СНГ происходили не на таких экстремальных высотах, как в истории с Наговициной.«Спасать нужно всех и всегда, — отмечает Яковенко. — Это человеческая этика. Но в последние годы не было таких случаев на территории нашей страны, чтобы потребовалось спасать альпинистов с высоты 7000 м».Кстати, спасение с такой высоты, это, как говорится, особая песня. Долететь туда могут только специальные вертолеты, но таких в Киргизии нет. Единственный вариант — отправить группу пеших альпинистов, снарядить которых должен туроператор, оформивший альпинисту страховку. В случае с Натальей такая группа была и даже вышла в ее сторону, но не дошла из-за погоды. Правда, позже выяснилось, что именно эта группа шла за телом итальянца Луки... А не спасать еще живую россиянку.Опасный синдром морально-нравственного разложенияКак аif.ru пояснили в альпинистском сообществе, страховка — страховкой, но приказать горным спасателям лезть на высоту, чтобы кого-то вытащить, никто не имеет права. Это дело сугубо добровольное.«Раньше у нас был принцип: сам погибай, но товарища выручай, — говорит советский альпинист Владимир Шатаев. — И люди шли, выручали, погибали. А сейчас альпинизм из спортивного превратился в коммерческий. Спасают, да. Но за большие деньги. За имеющей страховку Наговициной в первую неделю после ЧП никто не пошел из 62 находящихся в базовом лагере альпинистов. Думаю, возможно, потому, что родственники не предложили дополнительное вознаграждение».Социолог Дмитрий Соин объясняет, что в обществе начинают доминировать такие суждения, что, если человек сознательно идёт на риск и попадает в беду, например, травмируется в горах, отрывается на льдине при зимней рыбалке или пошел в лес за грибами и заблудился, то спасать таких и вовсе не надо. Порой реакции доходят и до откровенно злорадных, мол, так им и надо, сидели бы дома, варили борщи — были бы живы.«Они же сами пошли, их никто не заставлял, — акцентирует социолог. — Но это очень опасный синдром морально-нравственного разложения. Ведь общество для того и необходимо, чтобы все его члены могли рассчитывать на помощь и поддержку, даже если они совершили какие-то ошибки».По словам Соина, с этой точки зрения можно вообще дойти до абсурда и перестать оказывать помощь вообще всем. И тогда встанет вопрос: зачем нужно такое общество, где каждый только за себя?«К сожалению, общество черствеет, — отмечает социолог. — Эта социальная черствость проявляется и в такого рода реакциях. Это псевдорационализм, насаждаемый ныне: зачем ее спасать, за мои-то налоги? Она же сама виновата. Но в следующий раз уже ты попадешь в эту историю и уже другие скажут — зачем его спасать, он сам виноват, а я налоги плачу. Люди не понимают всех последствий, а последствия могут быть тяжелыми. Это чревато развалом цивилизации. Люди должны помогать друг другу, социальные институты должны помогать людям, потому что это один из элементов существования социума».

Подробнее читайте на aif.ru