2020-10-28 09:20 |
Медик говорит о неправдивости официальных заявлений регионального комитета здравоохранения.
28-летний фельдшер Эдмон
Гатамов второй год работает на скорой помощи в Волгограде и признается, что
раньше не мог представить ситуацию, где ему приходится выбивать место в
приемном отделении инфекционного госпиталя для тяжелого больного. В эпоху
пандемии к реалиям работы добавилась не только физическая усталость из-за в
разы увеличившегося потока вызовов, но и моральная – из-за чувства стыда, когда
приезжаешь на вызов спустя много часов. Ко этому добавляется горький смех и
непонимание, когда он слышит заявления облздрава о свободном коечном фонде.
Гатамов закончил
Волгоградский медицинский колледж, а затем пошел работать в бригаду скорой
медицинской помощи. Тогда особенно тяжелыми казались первые три месяца, но
сейчас те времена выглядят легкими: нагрузка выросла в пять раз. Эдмон
признается, что все медики, знают, куда идут. Но такую обстановку в области
здравоохранения они даже не представляли.
- Мы и представить себе не
могли, что будем выпрашивать места для тяжелобольных, что будем воевать с
«приемниками» и дежурными врачами. И уж точно не подозревали, что наши же
старшие врачи будут кричать нам в трубку, чтобы мы оставили пациента дома, -
рассказывает медик.
Гатамов устал бояться
запретов руководства и скрывать правду от простых людей. Он лишь стремится
сделать все, что в его силах, чтобы спасти человеку жизнь.
- Как смотреть в глаза
пациенту, который лежит дома с пневмонией, вызванной Covid-19, у него нарастает
одышка, он смотрит на тебя полными надежды глазами, а тебе по телефону на
громкой связи отвечает старший врач смены: «Оставляйте дома, мест нигде нет»?
Как? Я буду последним, кто из медработников мог бы ему помочь. Я буду тем
«козлом отпущения», которого родные пациента обвинят во всем. И знаете что? Они
будут правы. Я должен сделать все, что в моих силах, чтобы спасти человеку
жизнь. Не за спасибо, не за зарплату, а просто потому, что я медицинский
работник и меня этому учили.
Как я, фельдшер скорой
помощи, обученный спасать жизни и оказывать помощь, могу оставить дома
пациента, заведомо зная, что, скорее всего, в скором времени его организм
перестанет компенсировать 70% поражения лёгких, у него упадёт сатурация и без
кислорода он не проживёт?
Многочасовые ожидания
вызовов возникают из-за перенапряжения в системе. К этому добавляется большой
наплыв звонков, многие люди стали более мнительными и звонят в экстренные
службы даже из-за порезанного пальца. Эдмон говорит, что сталкивался с таким
случаями.
- Мы устали морально. И
физически тоже. Вызовы превращаются в адские часы ожидания, пока договорятся с
больницей (и договорятся ли вообще). Все эти часы в итоге превращаются в
огромные задержки вызовов (люди ждут 12, 15, 20 часов). И к кому-то мы не
успеваем. И потом на другом вызове слушаешь от отчаявшихся родственников, что
мы могли бы спасти, если бы вовремя приехали. А что мы скажем? Да, могли. Но не
успели. И мы, рядовые фельдшера, не виноваты в том, сколько вызов стоит. Но
получаем мы. И жалобы приходят на нас. И слушаем это мы. И стыдно нам. А должно
быть стыдно тем, кто всю медицину развалил. Стыдно говорить в домофон «скорая»,
когда люди ждут полсуток.
Медик не видит в
инфекционных госпиталях того количества свободных мест для заболевших коронавирусом,
о котором регулярно заявляет облздрав.
- Мест в больницах нет,
уважаемые граждане. Мы каждую смену боремся за каждого. И, читая ответы
волгоградского облздрава по поводу кучи мест для больных с ковидом, нам смешно.
И в то же время плакать хочется, - говорит фельдшер.
Эдмон Гатамов добавляет, что
под его словами подписываются многие коллеги, у которых пока нет достаточной
смелости, чтобы открыто заявить о своей работе.
Автор: Анна Нефедова
Аналог Ноткоин - TapSwap Получай Бесплатные Монеты
Подробнее читайте на bloknot.ru