Семья Инны ни секунды не сомневается, что вернется домой – в русский Харьков.

УАЗ, загруженный коробками с гуманитарной помощью, мчится по грунтовой дороге одного из сел белгородской области. Военных здесь много, как и в любой местности, близко граничащей с зоной боевых действий. Типичная симфония артиллерийских орудий вдруг разбавляется плотной стрелкотней автоматов.«Блин, - ругается Инна. – Похоже, дрон пытаются сбить. Виталя, давай заруливай быстрее к маме».Пока мы на всех порах мчимся в укрытие, а со всех сторон нам салютуют автоматными очередями, Инна вспоминает, что всего пару дней назад дрон-камикадзе ударился прямо в крышу их автомобиля. Но не разорвался.«А у вас постираться можно?»Белгородское приграничье просто кишит украинскими дронами-камикадзе. Под прицелом ВСУ любой гражданский автомобиль. Только за последний месяц от дронов пострадало несколько семей с детьми. Смертельных птиц у украинской армии в избытке, и их не жалеют даже на памятники.«У нас здесь в Новой Таволжанке памятник установили в память о погибших ребятах, что отбивали в прошлом году нападение украинских террористов на Белгородскую область. Они по нему несколько раз дронами били. Разбили в итоге. Мы его подлатали немного. Ухаживаем. Хоть и задерживаться долго у памятника нельзя. Он для них, как бельмо на глазу», - рассказывает Инна.Наш «УАЗ» подскакивает к воротам частного дома. Мы быстро, под стрельбу автоматов, забегаем во двор. Там несколько военнослужащих. Пьют чай и общаются с добродушной женщиной лет шестидесяти.«Ребята, у нас тут самообслуживание. Не стесняйтесь. Наливайте кипяток, кушайте пряники», - командует она.В ворота скромно заходит мужчина в военном камуфляже. «А у вас постираться можно?», - спрашивает он.«Ну конечно можно. Сейчас там стирка закончится, и закидывай», - отвечает женщина.«Это моя мама, Ольга Андреевна, - представляет нам хозяйку дома Инна. – Собственно, в этом доме два года назад и начиналось наше волонтерское движение».Когда началась спецоперация, под Харьковом шли жестокие бои, а военные, выходившие с позиций, устраивались в приграничных селах Белгородской области. «Ребята солдаты начали приходить к маме постираться, покушать. Обращались с просьбами о помощи. Поначалу собирали немного, затем создали группу в соцсетях и начали потихоньку работать. Теперь так и крутимся целыми дням. Я уже даже не успеваю вести статистику кому, и сколько помогаем», - рассказывает Инна.«Страшно проверять телефон»Заявки идут постоянно. «Мой день начинается с того, что я просматриваю телефон. Я всегда испытываю при этом чувство тревоги, ведь сообщения о том, что кто-то из тех ребят, кому мы помогаем, погиб или ранен – это страшнее всего. Затем разгребаю заявки. Собираем из того, что есть у нас на складе. Закупаем, чего не хватает и развозим. В основном ездим с мужем Виталиком, но когда он на работе, то выезжаю сама. Бывает, что он придет с работы, а я уже так умоталась за день, что лежу без рук и ног», - описывает волонтерские будни Инна.С супругом Виталием они познакомились, когда оба жили в Харькове. На чьей-то свадьбе Инна работала тамадой, а Виталий ди-джеем. Так и сошлись. Они неразлучны вот уже 22 года. «Она для меня самая лучшая, - скромно говорит супруг Инны. – Мы всегда вместе. Помогаем нашим парням и ждем победы».В 2014 году семье с двумя детьми пришлось покинуть Харьков. Инна с Виталием стояли у истоков антимайдана, но харьковские власти предали людей, выступавших против киевской хунты. «После Майдана, по всей Украине началась активная промывка мозгов, - вспоминает Инна. – Ладно бы это только взрослых касалось. Они начали промывать мозги детям. Представители нацбатов активно работали с детьми. Мы приняли решение уехать в Россию. Мама у меня жила в одном из приграничных сел в Белгородской области. Мы сначала рванули к ней, а затем уже обосновались в Шебекино».Кровавый июнь в ШебекиноЛето прошлого года для жителей Шебекино стало кровавым. В июне на город обрушился шквал артиллерийского огня со стороны Украины. В день прилетало по несколько сотен снарядов. Били из РСЗО, минометов и ствольной артиллерии. Не только власти, людей спасали и волонтеры. Инна с Виталием активно помогали вывозить народ из полыхающего Шебекино, оставаясь на линии огня до конца.«В июне 2023 года обстрел Шебекино начался спонтанно. Люди просили помочь их вывезти. Начали объединяться с волонтерами и помогать в эвакуации людей. Потом мы приняли решение, что просто так кататься не эффективно. Сделали штаб, отрабатывали списки. Делали экипажи, город разделили на квадраты. Таким образом и работали. Работа была проделана колоссальная. Мы работали одни м единым организмом. Все ребята молодцы», - вспоминает Инна.Со многими волонтерами с лета прошлого года Инна с Виталием взаимодействуют до сих пор, а шефство над некоторыми подразделениями растянулось уже на два года и превратилось в настоящую дружбу.«С некоторыми подразделениями мы познакомились, когда они еще в Купянске стояли. С тех пор постоянно на связи помогаем. Отдаем последнее. Сейчас вот ребятам РЭБ закупаем. Хотя у самих его нет, а волонтерам тяжко мотаться без РЭБ. Мы же не кошки. У нас жизнь одна. У всех семьи, дети. Порой, морально бывает тяжело. Но мы стараемся приложить все силы, чтобы этого не чувствовали. Важно, чтобы как можно больше отцов вернулось к семьям, детям. Мы пытаемся поддержать наших парней, чтобы потерь было как можно меньше», - говорит Инна о собственной мотивации.Харьков ждетОт Шебекино до Харькова всего-то под сотню километров. Одновременно так близко и очень далеко. Мы здесь привыкли шутить, что на Украине расстояние измеряется не в километрах, а во времени. Днях, неделях, месяцах, когда будет освобожден населенный пункт, до которого ты хочешь добраться.Инна с мужем мечтают вернуться в родной Харьков, и уверены, что российская армия освободит город, в котором осталось много людей, ждущих прихода России.«В Харькове осталось очень много адекватных. Есть ребята, которые просят уже, чтобы русская армия поскорее пришла. Они хотят помогать нашим бойцам. При этом люди в Харькове видят, что ВСУ сами бьют по городу. Остались там адекватные люди и даже периодически приходят сообщения с указанием локаций, где поселились украинские военные. В основном это школы и детские сады. Было такое, что и прилетало по координатам, которые нам передавали с той стороны, - говорит Инна. - Я верю, что Харьков освободим. Очень хочу вернуться в свой русский город. Кто-то там кричит, что это Украина. Он глубоко заблуждается! Мы и переехали сюда, чтобы дети знали реальную историю своей страны – России».

Аналог Ноткоин - TapSwap Получай Бесплатные Монеты

Подробнее читайте на aif.ru