фото показано с swissinfo.ch

По последним данным около 90% граждан Каталонии проголосовали за отделение от Испании. А может ли швейцарский кантон (субъект федерации) выйти из состава Швейцарской Конфедерации? И если да, то на каких условиях? Давайте разбираться.

Для начала вспомним, что Швейцария состоит из 26-ти кантонов (субъектов федерации). Но откуда взялось само понятие «кантон»? Почему не «департамент», «губерния», «префектура»? Понятие «кантоны» (нем. Kantone, фр. cantons, ит. cantoni, рет. chantuns) применительно к территориальным единицам, образующим Швейцарию, впервые встречается в 1475 году в одном из административных документов, составленных во франкоязычном регионе Фрибур.

Употребление понятия «кантон» для более ранних эпох является исторически некорректным. Таким образом утверждения о том, что «в 1291 году три кантона основали Швейцарию» не соответствует действительности. Во Фрибур же понятие «кантон» попало из Франции, где его применяли для обозначения небольшой территориальной единицы, вроде округа. В международном обиходе «кантон» как составная часть Швейцарии закрепился благодаря Ватикану, который первый стал использовать это слово в своей переписке с регионами Конфедерации.

В Конституции Гельветической республики 1798-го года данное обозначение официально приходит на смену разнообразным территориальным единицам, существовавшим в эпоху «Старой Конфедерации». Слово «кантон» родственно немецкому существительному «die Kante» («сторона», «край»). В немецкоязычной Швейцарии для обозначения кантона так же используется понятие Но если «кантон» делает акцент на субъекте федерации в качестве политико-административной единицы, то «Stand» имеет в виду людей, народ как источник власти в его совокупности.

Еще одно важное уточнение. Швейцария — что это, конфедерация или все-таки федерация? Официальное немецкое название Швейцарии звучит следующим образом: «Schweizerische Eidgenossenschaft». Как это перевести на русский? С первым словом все понятно, но что такое «Eidg также «Genossenschaft» или «товарищество».

Таким образом, «Schweizerische Eidgenossenschaft» следует переводить как «Швейцарское товарищество по клятве». Уточним, что речь идет в данном случае о «Союзной грамоте» 1291 года и о механизме взаимного обеспечения гарантий безопасности отдельных регионов в условиях отсутствия устойчивых институтов имперской власти в альпийских областях будущей Швейцарии в период раннего средневековья.

Так или иначе, наименование «Швейцарское товарищество по клятве» применяется только в Швейцарии и только на немецком языке, а за рубеж, в том числе и в русский шь, что «Швейцарская Конфедерация является федерацией». Так чем же все-таки является страна, с учетом того, что федерация и конфедерация — это две взаимоисключающие формы государственного устройства?

Если совсем коротко, то ситуация выглядит довольно просто: латинское «Confoederatio» является по смыслу прямым переводом понятия «Eidgenossenschaft», а по сути — как раз-таки «федерацией» в той форме, как ее понимали в средневековье. Еще короче: то, что в средние века называли «Конфедерацией», означает форму государственного устройства, которая в современном мире называется «Федерацией». И тогда, если учитывать этот смысловой сдвиг, все более или менее становится на свои места.

Современная Швейцария является классической федерацией, в которой существует три уровня (федеральный центр, кантоны, общины), полномочия и предметы ведения которых распределены с очевидным уклоном в сторону принципа «презумпции субсидиарности». Это значит, что в случае сомнения полномочия распределяются скорее в пользу субъектов федерации, нежели федерального центра. Субсидиарность в швейцарском контексте означает механизм передачи задач для их решения на тот уровень системы федерализма, который обеспечивает наиболее адекватное, дешевое и близкое к нуждам народа решение.

В Швейцарии в настоящее время нет субъектов федерации, стремящихся покинуть страну. Ни один кантон (вопрос кантона Юра мы пока затрагивать не будем) не высказывает желания покинуть Швейцарию и стать независимым государством. С чем это связано? С нашей точки зрения свою роль здесь играют следующие пункты.

Во-первых, начиная с гипотетической даты 1291 г. и вплоть до 1848 года кантоны (регионы) нынешней Швейцарии находились в независимом состоянии. Независимость кантонов для Швейцарии это нормальное состояние (здесь более подробно). В Швейцарии никогда не было сильного федерального центра, скорее, нормальным состоянием для страны было его отсутствие и все решалось на уровне кантонов.

Во-вторых, именно кантоны и были инициаторами создания в 1848 году современной федеративной Швейцарии, которая возникла в результате гражданской войны 1847 года по одной простой причине: кантоны-победители понимали, что в новом государстве им будет лучше, чем без него. Кантоны, проигравшие войну, тоже скоро в этом убедились. В чём лучше? В одном, но самом главном аспекте: только новое единое государство сохранит и охранит широчайшие свободы кантонов, включая налоговую и культурную автономию. Поэтому уход из Швейцарии будет реальным ухудшением их ситуации.

Но никто не знает, что принесет нам будущее. А вдруг какой-то кантон все-таки захочет выйти из состава Швейцарии? Напомним, что федеративная конституция Швейцарии закрепляет страну в составе 26-ти поименно перечисленных кантонов. Выход кантона из состава Швейцарии будет означать необходимость изменить конституцию, а для этого необходимо будет провести референдум, на котором в пользу изменения конституции в части количества кантонов, составляющих Швейцарию, должно будет высказаться как большинство избирателей, так и большинство всех кантонов (принцип «двойного большинства»).

Тем самым одного только желания народа Тичино, Женевы или Базеля-городского о выходе из Швейцарии будет недостаточно. Показателен при этом пример кантона Юра. В рамках этого сюжета речь шла даже не о выходе из состава страны какой-то территории, а «всего лишь» о создании нового кантона с «использованием» части территории кантона Берн. Так и то в этой ситуации в Швейцарии был проведен общенациональный референдум, а структуры, которые были призваны окончательно урегулировать юрский вопрос, работали несколько десятилетий (здесь можно прочитать подробности).

Кроме того, ситуация в Швейцарии такова, что скорее речь нужно вести не о уходе кантонов из нее, а о желании заграничных регионов на территории сопредельных стран стать частью Швейцарии. Например, как во французском регионе Савойя, так и в австрийском Форарльберге до сих пор существуют политические силы, выступающие за присоединение к Швейцарии. Однако и в этом случае не обойтись без долгих, многолетних согласительных процедур и без общешвейцарского референдума, исход которого будет отнюдь не предопределен. Потому что в Швейцарии знают, что сила современного государства — отнюдь не в как можно большей территории.

И последнее. Может ли, например, народ некоего кантона, которому было отказано в праве покинуть страну, выйти на улицы и попытаться добиться своего насильственным методом? Напомним, что в швейцарском национальном ДНК записана глубокое опасение в отношении любого насилия.

История Швейцарии проникнута насилием, войнами, конфликтами, столкновениями. Поэтому уже на современном этапе в стране сознательно делалось все, чтобы заменить культуру политического насилия культурой общественного компромисса. Яркий пример — соглашение 1937 года о том, что все трудовые конфликты будут отныне решаться в Швейцарии не стачками, а переговорами (здесь подробности).

Не последнюю очередь такое решение было принято под впечатлением трагических событий 1918 года, связанных с так называемой Цюрихской всеобщей забастовкой (Landesstreik), столетие которой в Швейцарии отметят в следующем году. Поэтому можно предположить, что и вопрос возможной сецессии будет решаться в Швейцарии мирно.

Подготовил: Игорь Петров

.

Аналог Ноткоин - TapSwap Получай Бесплатные Монеты

Подробнее читайте на swissinfo.ch