Егор Ковальчук — 31-летний инженер-строитель, по факту — полупрофессиональный спортсмен-путешественник. Семь лет он ездил по миру на велосипеде за свой счет, потом стал заключать партнерские соглашения с брендами.

ПодготовкаМы проложили маршрут через 12 стран, в каждую из них заранее оформляли визу так, чтобы она действовала, пока мы едем по континенту. Сложнее всего было сделать визу в Судан — в консульство мы несли письма из Русского географического общества и приглашения от суданских туристических фирм.Вопрос с жильем решили просто: регистрировались через Couchsurfing и WarmShowers. Последнее — это велосипедное братство, члены которого рады принять всех единомышленников [при регистрации с новых членов взимается единоразовый взнос в 30 долларов, при этом все размещения у хозяев бесплатны. — Прим. ред.]. Где-то за две недели предупреждали, что подъезжаем.Также еще находясь в России, мы договаривались с некоторыми школами, в основном это были школы при церквях, что проведем для детей мастер-классы по рисованию. При церквях, потому что наши друзья из Москвы помогают православным приходам в Африке, через них мы связались со священниками и договорились о проживании.С собой кроме палаток и других необходимых для похода вещей мы взяли пять килограммов карандашей и красок, несколько блоков бумаги и сувениры (Любовь — художник и керамист, она сама сделала брошки и значки).Через 2,5 месяца подготовки мы вылетели в Египет.Наш маршрут начинался в Каире, а закончиться должен был в Кейптауне. Согласно расчетам, улететь из Кейптауна мы должны были через год, но улетел я один и через шесть месяцев. На всю экспедицию вместе с аппаратурой, экипировкой и билетами мы потратили 500 тыс. рублей.Муха цеце, которая скользит по голому телуАфрика так или иначе вся с дорогами. И чаще — с неплохими, хотя были участки и с грунтовками, которые иногда размывало дождем или засыпало песком пустыни. Но засыпало так, как у нас зимой снегом — не очень сильно. Другое дело, что между населенными пунктами могло быть 100, 200 и 300 километров.Первое животное мы встретили в Кении, на третий месяц путешествия, — это был слон, который хлопал ушами. Похлопал и ушел.Большая часть зверей Африки находится в национальных парках, так что можно не волноваться, что случайно набредешь на льва: максимум можно встретить енотовидную собаку.Я этого максимума достиг. Когда это случилось, температура воздуха была где-то 50 градусов. Наши с собакой взгляды встретились, и мы посочувствовали друг другу. У меня закончилась вода, а до населенного пункта было еще полдня, собаке воду взять было тоже негде: в русле высохших рек валялись туши антилоп.Опаснее собак комары — они переносят болезни и страшно надоедливы. Муха цеце буквально заедает, и не спасает ничего: ни куртка, ни спрей. Я нашел против нее одно средство: ты раздеваешься до спортивных трусов и едешь так быстро, как только можешь, в итоге муха скользит по твоему телу и не может укусить.В туалет под конвоемНа границе у Синайского канала нас остановила полиция и начала вымогать деньги. Сотрудники говорили, что якобы нам нужны специальные документы для пересечения канала и паспорт на велосипед. После нам намекнули, что нужно заплатить. Мы попытались решить конфликт мирно, но это не сработало, тогда мы достали GoPro и стали говорить, что отправим кадры куда надо. Это подействовало. Они позвонили в Географический союз, а потом извинились и сказали, что не так прочли наши документы.Мы пересекли канал, разбили палатку, а утром ели шоколад, чипсы и хлеб, которые накануне нам подарил местный житель. И поехали в сторону больших египетских городов.Там ощущение свободы снова улетучилось.Согласно политике Египта, путешественников, которые передвигаются на велосипеде, сопровождает полиция — всегда и везде. Якобы страна небезопасная, поэтому нужна охрана.Они постоянно предлагали сесть в машину, чтобы машина отвезла нас к другому посту, где ждет новая машина. Мы отказывались, и они буквально ходили по пятам: водили под конвоем в магазин и туалет. Серьезно, меня вел в туалет человек с автоматом. Ночью они тоже не уходили. У дверей церквей, в которых мы ночевали, ставили часовых.И это удивительный контраст, потому что в египетских храмах люди чувствуют себя очень свободно. Все заходят босиком, дети там могут играть и шуметь, раскидывать фантики — это никого не смутит. А за дверью конвой.Во время путешествия мы вели дневники, про каждую страну писали свою главу, главу Египет мы назвали «Путешествие в плену».График перемещенияВ одном месте мы старались долго не задерживаться, чтобы не растягивать маршрут и не потерять азарт. Гостили день, два, максимум три. Вставали в 5 утра и ехали до 11, до солнцепека. На обед останавливались в деревне, отдыхали, осматривали велосипеды, писали дневники и приводили себя в порядок. Даже если есть полтора литра воды — уже можно смахнуть пот и прополоскать верхнюю одежду, чтобы быть свежее. После четырех вечера солнце спадало и мы ехали дальше — до ночлега. Там мы повторяли все наши процедуры.Разумеется, мы могли не доехать до деревни, бывало, что не доезжали. С собой у нас была палатка и спальники.Иногда мы спали прямо на бархане, на песке, заворачиваясь в тонкие простынки.А как-то ночью мы попали в песчаную бурю. Спать при такой погоде нет смысла, так что мы продолжили путешествие. Хорошо, что буря была в спину — помогало ехать. Под утро заночевали под навесом, который одиноко стоял в пустыне.Шесть ложек сахара на бутылочкуВ Намибии, стране ветров и пустынь, сколько бы ты ни вез воды, ее всё равно будет мало. В один из вечеров, когда я уже остановился на ночевку, у меня было семь литров воды. Когда я уснул, оставалось уже два. Пьешь — тело впитывает, пьешь — впитывает.В один из безумно жарких дней какой-то водитель отдал мне двухлитровую бутылку замороженной воды, то есть бутылку со льдом. И это была находка! Вечером я устроил пир из холодных напитков: пил холодный чай, холодный кофе, холодный растворимый сок, холодные восстановительные препараты.Чем в Африке стоит полакомиться кроме растворимых напитков:Египет — фалафельСудан — фуль (тушенная в больших емкостях фасоль)Эфиопия — инжера (кислая лепешка)Кения — молочный чай и угали (твердая каша из муки белой кукурузы)Уганда — матоке (пюре из вареных зеленых бананов)Руанда — французские булкиТанзания — рис и бобовая похлебкаЗамбия — мангоЗимбабве — цзама (твердая каша из муки белой кукурузы, вкуса нет, но каша заполняет желудок)Ботсвана — мороженоеНамибия — ишима (то же что и цзама, но в Зимбабве она кажется лакомством)ЮАР — жаренное на углях мясоВообще, в Африке пьется всё, что заваривается. В Судане отлично заходил каркаде, в Египте — крепкий мелко молотый черный кенийский чай. А так как организм немного сходит с ума от такой траты энергии, как поездки на велосипеде по жаре, помимо воды и чая безумно хочется сладкого. У нас были спортивные металлические бутылочки по пол-литра, туда мы заваривали крепкий-крепкий чай и засыпали шесть столовых ложек сахара. При таком потреблении килограмм сахара расходился за пару дней.Саму воду брали у местных жителей. Вода везде разная, но мы пили ее так же, как все вокруг. Мы же не можем ее очищать фильтрами. Нет, разумеется, можем, но тогда проще в Африку вообще не ехать. Мы пили воду даже из Нила. Вода мутная, но ты пьешь.Вообще, самое большое счастье — это налить вечером горячий чай, достать лепешки и конфеты. А потом под открытым небом ложиться спать. Или — на кроватях во дворе.В Судане мы так делали часто. Там очень гостеприимные люди, они всегда приглашают к себе, а так как дома жаркие, во дворах они ставят кровати. И вот ты лежишь с горячим чайком, смотришь на звезды, а вокруг Сахара.«Фаранч, мани!»В Эфиопии дети знают три слова: «фаранч» (белый человек), «мани» и «фак». Ты едешь, на дороге сидит ребенок, ему два-три года, и он орет: «Фаранч, мани!» Таким диким воплем. Это слово ты слышишь тысячу раз, потому что страна невероятно перенаселена, люди встречаются везде и всегда, и люди эти часто бедны. А белого человека воспринимают как богатого человека.К счастью, нас никто не грабил, но дети постоянно цеплялись за рюкзаки, пытаясь их расстегнуть. Поэтому кармашки мы начали связывать. Чтобы обезопасить себя от воровства, шли по деревне и заходили в последний двор — так нас особо никто не видел, только хозяева двора, которые всегда оказывались очень милы. У эфиопов такая особенность: когда у них появляются дети, они становятся сознательными и добродушными. А молодежь и дети дикие.Вот ты едешь на велосипеде и слышишь крик — наперерез бежит ребенок лет 15. И ты понимаешь, что в тот момент, когда ты будешь проезжать мимо, он, скорее всего, ударит.Мы могли с детьми рисовать, играть, разговаривать, дарить им подарки, но как только мы садились на велосипеды, дети начинали бросать в нас камнями. Мы тоже начинали бросаться — но карандашами. Пока ребенок подбирал, мы уезжали.Впрочем, в Эфиопии мы себя не чувствовали в безопасности не только по этой причине. Во время нашего путешествия там проходили демонстрации за независимость одного округа. Вся Эфиопия бунтовала, дороги были перекрыты. В столице нам даже пришлось ввязаться в драку.Любовь ехала впереди в двух метрах от меня, и ее кто-то толкнул. Когда я проезжал мимо этого человека, я — здесь, конечно, не было ничего благородного, — ударил его ногой в корпус. Он тут же схватил большой камень и побежал за мной, следом за ним побежали еще несколько человек. Смысла уезжать не было.Я слез с велосипеда, началась драка, после чего меня стали забивать ногами. Но собралась толпа, и нас растащили. Мы взяли велосипеды и еще километров десять пробирались сквозь демонстрацию.Всё это время нам кричали: «Чайна!» Дороги эфиопам строили китайцы, и они воспринимают белого человека как китайца. А мы после этой драки были уже настолько морально измотаны и загнаны, настолько были озлобленным и напуганы, что начали орать: «Раша! Раша!»ДеньгиЧаще всего мы пользовались картой. Наличных взяли с собой не очень много, потому что и так везли много дорогой аппаратуры, лишний повод для волнения был ни к чему.А тратили везде по-разному. В Уганде можно неделю жить на 20 долларов и ни в чем себе не отказывать: ни в еде, ни в хостелах. А в других странах может оказаться дороже, потому что тебя хотят развести и иногда разводят, завышают цены.В Эфиопии с десятого раза находишь человека, который продаст тебе продукты по местной цене. Ты говоришь: «Уважаемый, я знаю, что ты завышаешь цену», и он отвечает: «И что? Не хочешь — не бери».Чтобы тратить меньше, надо понимать цены. Легче всего среднюю цену узнать в супермаркете или через друзей.Еще экономить помогают, как ни странно, велосипеды. Поскольку места для складирования сувениров нет, ты сдерживаешься и не покупаешь лишнего. Я хотел привезти принадлежности для кофейной церемонии, но в итоге привез гербарий, который сам собирал и сушил.WhatsApp в режиме офлайнУ нас было два пауэрбанка, телефон работал в режиме карты, плеера и фотоаппарата, и этого хватало где-то на неделю, а раз в неделю розетку найти было реально. Для GoPro везли кучу батареек, которые меняли, как патроны.Местные сим-карты мы не использовали, так что часто по несколько дней оказывались не на связи. Но мы заранее об этом предупреждали родных, и те могли следить за нами по своим картам.Общались мы через WhatsApp: обычно в режиме офлайн я записывал монологи, и, когда появлялся интернет, они отправлялись. Родственники делали так же: отправляли мне большие записи, по 10–20 минут, потом я эти сообщения загружал, брал наушники и слушал в дороге.Лихорадка и желтые глазаСначала заболела Любовь. Это случилось в Эфиопии — на второй месяц путешествия. Ей было то жарко, то холодно, ее трясло, ломило шею, становилось то лучше, то хуже. Так продолжалось около месяца. На границе Эфиопии и Кении у меня началось примерно то же самое, только к этому прибавилась рвота и боли в печени, вскоре пожелтели белки глаз и кожа.Мы были ходячими трупами, валились с велосипедов, но никто нам помочь не мог. Местные укрывали нас, обмахивали, отгоняли детей, однако лучше нам не становилось. От отдыха в гостиницах и дворах толку тоже не было, поэтому мы приняли решение ехать дальше и двигаться к цивилизации.Когда Любови стало совсем нехорошо, мы переправили ее до столицы Кении на автобусах, оттуда она улетела в Москву. Там в больнице у нее нашли два типа малярии.Малярия — самая распространенная болезнь в Африке, но от нее прививок нет, поэтому максимум, что можно сделать перед поездкой, — почитать об этом, чтобы знать симптомы [но существуют противомалярийные препараты, которые используются в том числе для профилактики. — Прим. ред.] Собираясь в Африку, можно сделать только одну прививку — от желтой лихорадки.И я ее не сделал, потому что желтая лихорадка относится к забытым вирусным заболеваниям. Шанс заболеть крайне невысок, но я заболел. Разумеется, прививку эту сделать было надо.В итоге лихорадка у меня прошла, и я продолжил путешествие один.Путешествие в одиночестве — это нечто совсем иное. Ты полностью погружаешься в новый мир. Если ты хочешь что-то обсудить, обсуждаешь это с дневником, и так переживаешь всё полнее и глубже.Но второй человек — как зеркало. Благодаря спутнику ты видишь свои слабости и замечаешь слабости другого, подстраиваешься. Когда ты один, ты чаще не жалеешь себя, можешь пострадать и поголодать.«Африка стала прорастать во мне могучим деревом»От нашего друга в Уганде я услышал фразу: даже если ты не родился в Африке, но побывал там, Африка начнет рождаться в тебе. И со мной это произошло. Африка стала прорастать во мне могучим деревом. После путешествия я думал, что не смогу смотреть фотографии и работать над материалом, потому что у меня будут флешбэки после Эфиопии и египетских ментов, но всё неприятное ушло. После «чистки» в Эфиопии Африка раскрывалась.В Замбии огромные пустые пространства, возле дорог лавочки и навесы, где можно побыть наедине с собой и написать в дневник. В Судане взрослые и дети относятся к тебе с уважением, потому что ты гость. Даже если ты просто останавливаешься в деревне, кто-то подходит и спрашивают: «Кофе?» Потом подходят еще люди, и каждый предлагает кофе.Уганда тоже замечательная. Страна очень бедная, она пережила много междоусобиц и войн, но люди открытые и добрые, и там очень много детей, которым не нужны наши деньги, им нужно общение. Я мог посадить на багажник ребенка и проехать с ним километр-два, и он хохотал.Взрослые люди тоже раскрывались, и очень занятно.Когда я жил у фермера в Намибии, я спросил его, ест ли он зебр, и он ответил: «Ты что? Зебры — наши друзья». А вечером пошел и убил зебру. Потом жарил ее на гриле и, пережевывая кусок, сказал: «Но эта зараза такая вкусная!» Если что, убивать зебр там разрешено законом.

Аналог Ноткоин - TapSwap Получай Бесплатные Монеты

Подробнее читайте на chaskor.ru